— Я тоже с вами, — пискнула Ася.
— Вдвоем сходить нет необходимости. Может, и в «Скорую» не возьмут. А тебя в Приморске клиент будет встречать. Хоть кто-то должен доехать и объяснить ситуацию. Поэтому ты едешь дальше, а я с Виталиком выхожу, — пояснила Цветкова. — Ну, давай, человек-фонтан, готовься на выход!
— Как же нехорошо получается, — засуетилась Ася. — Я думала, мы сядем, поедим, поболтаем…
— Не надо было Виталия из купе выгонять! — напрямую ответила ей Цветкова. — Всё пошло не так. Ну, ничего, его заштопают, и мы еще посидим… Ты на вокзале не напрягайся, вызови грузчика, — напутствовала подругу Яна, кладя в сумку хлеб, батон сырокопченой колбасы и нож. — Хоть перекушу, пока Виталию помощь оказывать буду, — пояснила она.
— Остановка, — сообщила проводница, глядя круглыми глазами на окровавленные бинты Виталия Николаевича.
— Ну, все, подруга, пока! — Яна поцеловала Асю в щеку. — Встретимся на месте, координаты есть.
— Друзья мои, простите меня, — вдруг расплакалась Ася, кидаясь на шею Виталию Николаевичу.
— Э… мать, ты чего? — удивился следователь.
— Да что-то нашло на меня в последнее время. Гнобила вас как могла. А с чего? Какое мое дело, в конце концов? — размазывала слезы по щекам Ася. — Вот Бог и наказал.
— У тебя обостренное чувство справедливости, — ответила ей Яна.
— Да и Бог не тебя, а меня наказал! — ответил Виталий Николаевич. — Разинул роток на чужое… Так что не волнуйся! Я все понимаю, твою подругу не обижу. До встречи.
— Ребята, у вас точно все будет хорошо?! — крикнула им вслед Ася, все еще обливаясь слезами.
Люди, выглядывавшие из своих купе, с ужасом смотрели на странную парочку — перебинтованного Виталия Николаевича и суетящуюся вокруг него высокую, худую женщину со светлыми волосами, собранными в высокий хвост. Поезд ушел, а они остались одиноко стоять на перроне.
— Купили билеты на поезд дальнего следования, а проехались, словно на электричке, — озвучила вслух мысли Цветкова. — Ну и где здесь «Скорая»? — Она крутила головой во все стороны и наткнулась взглядом на Виталия Николаевича.
Сердце Яны сжалось. Выглядел следователь неважно — бледный, растерянный и какой-то безучастный.
— Тебе плохо? — спросила она.
— Нормально, просто я крови боюсь, — ответил Лебедев. — Ну и так, слабость… Наверное, на перрон-то машина не приедет, давай уйдем со станции.
Яна буквально вырвала из здоровой руки Виталия Николаевича дорожную сумку со словами:
— С ума сошел?! Я понесу. Ты сам-то идти сможешь?
Виталий Николаевич понуро кивнул, и они пошли по перрону, не встретив ни одной души.