Внезапно поняла, что я сползаю на пол.
Точнее как поняла — Ыгрх любезно поддержал меня, схватив за шиворот и вздернув вверх. Он же и прорычал шепотом:
— Эй, там зовут тебя.
С недоумением посмотрев на него, внезапно услышала:
— …Риа, умертвие подери, мне выломать дверь?
— Нет, — ответила, осознавая, что была настолько оглушена случившимся, что даже не услышала, как меня зовут. — Со мной все в порядке, Норт, я закончу и выйду.
Вопрос только в том, с чем я закончу. Вновь посмотрела на себя в зеркало, и улыбнулась. Из-за того, что Ыгырх продолжал держать за шиворот, я выглядела как марионетка.
— Отпускать уже? — спросил Ыгрх. Я кивнула. Но едва гоблин перестал удерживать, медленно сползла на пол, села, обняв колени и уткнувшись лбом в колени, и попыталась взглянуть на ситуацию здраво и рассудительно. На ситуацию, которая грозила превратить в реальность мой самый жуткий из кошмаров. Сейчас, сидя на полу и отчаянно пытаясь взять себя в руки, внезапно отчетливо поняла — я всегда боялась мужского внимания. На грани ли интуиции, из-за приставаний отчима, или под влиянием памяти той крови, что влил в меня дядя Тадор — не знаю. Но страх был. Дикий, сковывающий, давящий, затрудняющий дыхание… Насколько же дикий ужас пришлось пережить Калиан, что он сохранился в памяти ее крови?!
От этой мысли по спине прошелся холодок, и замер где-то в груди. Внезапно поняла, что до этой секунды я переживала за ребят, за Ташши, за то, что разрушила его отношения с Ярославой, но не думала о себе. Я ни на мгновение не подумала о себе, но именно сейчас, соотнеся дикий ужас с памятью крови, я внезапно подумала о том, чем кровь Кошки грозит мне…
— Габриэль правду писал — бежать тебе надо, — наставительно произнес Ыгрх, присаживаясь на корточки передо мной.
В юбке это выглядело забавно.
А я вспоминала поведение парней во дворе, то как вел себя Гаэр-аш, когда, выходя из моей комнаты, бросил Гобби: «Объясни нашему сокровищу, что с кровью она доигралась. Основательно доигралась. Я теперь даже в Данниасе не уверен больше. Круг общения для нее я, Норт и Эдвин. Все. Нет, я объяснить не смогу, я на нее сейчас даже смотреть фактически не могу. Тяжело. Нужно успокоиться.»
И это Гаэр-аш, человек с железной волей давшей сбой лишь на момент пробуждения в нем силы и сущности темного лорда.
И ледяным ужасом в моей голове вдруг промелькнула четкая мысль: «А что будет, когда моя кровь проснется?»
— Бежать, — повторил Ыгырх. — У нас то ты внешне страхогоблина, на тебя никто и не позарится, а тут… тут беда будет, ледя, большая беда.