Активация артефакта не только уничтожила крепость, но и превратила окружающую местность в отравленную пустошь. Мало того, мощь созданной имперскими магами волшебной «бомбы» была настолько велика, что под заражение попала и дорога с перевала.
– Там до сих пор караваны не ходят, лишь небольшие группы и только с лечебными эликсирами и защитными амулетами. Венторы, авантюристы, наемники да контрабандисты, у которых есть редкие и дорогие товары для торгашей с той стороны гор или острая необходимость в чем-то, что можно найти только там. Но вот для десятков животных и людей обычного торгового каравана ни один купец не станет покупать столько зелий и амулетов, иначе у него прибыли от сокращения пути не будет, – закончил свой рассказ Гербед.
– И зачем им здесь такая вещь? – задумчиво произнес Костя, потом посмотрел на Шаар-Лота, выбранного старостой поселения снежных эльфов вместо убитого имперцами предыдущего главы. – Уничтожить поселок раз и навсегда… геноцидом попахивает. Лесные на такое способны? Чем вы им так насолили?
– Два года назад к власти в союзе кланов лесных эльфов, который с имперцами граничит и торгует, пришел эльф, проповедующий чистоту крови. Мало того, этот клан – один из немногих или даже последний, с которым враждовали наши предки еще до того, как породнились с людьми, – ответил ему тот. – Мы живем очень долго. А лесные эльфы по долгожительству на голову выше нас. Не удивлюсь, если глава союза кланов застал еще начало кровной вражды.
– Хм, тогда вам сильно не повезло, – вздохнул маг и следом добавил: – Всем снежным эльфам не повезло. Я бы на твоем месте отправил гонцов в другие поселения с сообщением о том, что у вас произошло. О казнях, заложниках, рабских ошейниках, ядовитом артефакте и прочем.
– К слову, почему вы покорно дали превратить себя в рабов? – внезапно спросил эльфийского старосту Гербед. – Я не знал, что у снежных эльфов вытравилась гордость и любовь к свободе. Почему вы не напали и не перебили этот отряд, вас же пятеро на одного имперца было? Даже без сильных магов, заплатив за одного имперца двумя или пусть тремя жизнями, вы бы взяли победу. Ладно в первый раз вы не ожидали такого предательства от людей, ждали жесткости, но не жестокости, но во второй-то раз почему пошли, как коровы на бойню?
Эльф низко опустил голову, чтобы не встречаться взглядом с графским магом, на его скулах вздулись желваки; молчал несколько секунд и вдруг резко вскинулся и, посмотрев на Гербеда едва ли не безумными глазами, прохрипел:
– Они с собой привели семь детей из тех, которых забрали на равнину. Семь девочек и мальчиков, старшему из которых было всего шесть лет. И троих они убили, перерезали им горло прямо на наших глазах. И пообещали, что убьют других четверых куда мучительнее, растягивая смерть на долгие часы, а потом приведут снизу еще десять наших детей и поступят с ними точно так же! И что нам после этого оставалось делать, человек?! В каждой семье за всю жизнь рождается не больше пяти-шести детей! За почти три века – всего шесть детишек! Для нас каждый из них ценен, потому мы не захотели превращать наш поселок в поле битвы в первый раз, а потом стало поздно. А во второе нашествие имперцев никто из нас не смог взять на себя детскую кровь!