– О, с Вуди все в порядке, он довольно быстро очухался, но стал совершенно несносным: после случившегося в Брук-Мэноре он возомнил себя настоящим медиумом и целыми днями ходит по дому, стараясь обнаружить всякого рода загадочные явления.
– А почему бы тебе не открыть ему правду? – спросил Мюррей без малейшего интереса.
– Непременно сделаю это, как только он перестанет меня забавлять, – ответил писатель со злой усмешкой. Потом оглядел Мюррея – тоже с головы до ног. – Я бы сказал, что и ты тоже выглядишь неважно, Гиллиам. Когда тебе довелось в последний раз поспать?
– Поспать? Ну, на это у меня нет времени! Как ты сам видишь, я очень занят.
– Да, вижу… – Конан Дойл вздохнул и обвел взглядом круг из зеркал. – Ну и чего ты хочешь добиться таким вот образом?
Мюррей бросил на него возмущенный взгляд:
– Чего я хочу добиться? Разумеется, я хочу найти ее. Найти Эмму.
– Понятно. Но, Гиллиам…
Мюррей внезапно развернулся и направился к другим зеркалам, которые были либо сложены штабелями, либо стояли кое-как прислоненные друг к другу неподалеку от кресла. Писателю пришлось последовать за ним.
– А тебе не кажется, что все это не имеет под собой никакой научной почвы?
– Ты пришел только для того, чтобы сообщить мне это, Артур?
– Нет, вовсе не для того, – ответил Конан Дойл примирительным тоном. – Я хочу рассказать тебе про беседу, которую Джордж и я имели с агентом Клейтоном после возвращения с пустоши и на которую сам ты не счел нужным явиться…
– Агент Клейтон… Ах да, теперь вспомнил… – Мюррей внимательно изучил зеркала, потом взял одно – как показалось Конан Дойлу, оно было в раме из чистого золота. – Слишком тяжело, – заключил миллионер со вздохом, и трудно было понять, к чему это относилось – к беседе с агентом или к зеркалу.
С большим трудом Конан Дойл заставил себя держаться дружелюбно, хотя бы до поры до времени.
– Хорошо, возможно, этот самый Клейтон… ведет себя довольно бесцеремонно, не стану спорить. И я понимаю, почему тебе не хотелось с ним встречаться. Уэллс рассказал мне, с каким ослиным упрямством полицейский расследовал дело агентства путешествий во времени. Мало того, он и самого Уэллса однажды обвинил в организации марсианского нашествия. Но Баскервиль совершенно ясно сказал нам перед смертью: найдите агента Клейтона, потому что “Карта хаоса” хранится у него. В конце концов, к кому, как не к нему, мы могли обратиться, чтобы сообщить обо всем случившемся: о невидимом убийце, о путешественниках по вселенной и о зеркале, которое является порталом, ведущим в другой мир? У нас не было выбора, Гиллиам. И ты, несмотря ни на что, должен был к нам присоединиться, потому что разговор получился более чем любопытный, – добавил Конан Дойл загадочным тоном.