И коль скоро мы заговорили о физиологии центральной нервозной системы, следует еще подметить: есть суждение (автору не вестимы экспериментальные его доказательства, правда это не противоречит теории), что в состоянии гипноза уменьшается активность левого полушария мозга и активизируется его правое полушарие.
Гипнотическое состояние сознания характеризуется не только блокировкой сознания от внешних сигналов (помимо голоса гипнотизера), но и блокировкой собственных желаний, надобностей, установок. Под гипнозом человек желает только того, что исходит от гипнотизера; какая-нибудь инициатива всецело отсутствует; свободная свобода фактически подавлена, как подавлена и критика.
И в этой связи крайне значимой является дальнейшая загвоздка:
Гипноз и степень воли в поступках
Система фигуры всякого человека представляет собой каркас ценностей типа «это — классно», «это — дрянно» («любить людей — это отлично», «воровать — это дрянно», «чистить зубы — это классно», «делать недобросовестно — это дрянно» и т. п.). И именно этими своими ценностными ориентациями человек руководствуется в жизни: если его не вынуждают обстоятельства, то он традиционно делает то, что считает классным, и не делает то, что сам считает плохим.
Но состояние гипноза — это состояние блокирования сознания не только для информации извне, но и для информации «изнутри» — из собственной системы ценностей данной фигуры (где и записано, что такое отлично и что такое дрянно).
Человеку в его обыкновенном (не гипнотическом) состоянии дают лист бумаги и говорят: «Разорвите данный лист». Множество наших слушателей (на наших тренингах) на это реагировали так: «А для чего?» И в этом вопросе спрятано тяготение узнать: соответствует ли его собственным ценностям цель данной просьбы, цель данного поступка (обрыва листа бумаги). При повторной просьбе это сделать многие из них это делают, но при этом испытывают некоторый психический диссонанс: все-таки что-либо уничтожать «примитивно так» — это не соответствует одной из их ценностных ориентации — «не уничтожать» без потребности собственность. Но насколько эта ценность («не уничтожать») крепка? Чай кто-то и не стал спрашивать «а для чего?», а примитивно взял и, не испытывая при этом примерно никакого дискомфорта, разорвал лист; кто-то спросил, а после этого примерно спокойно это сделал; а кто-то, делая это, «пересиливал себя» — приносил в жертву одну ценность («не уничтожать») ради достижения иной ценности (либо дабы уважаемому человеку — профессору реализовать его просьбу, что является ценностью; либо ради ценности «послушания» — вот так он воспитан: «нужно слушаться старших»).