— Я думаю, волшебным это зеркало сделал наш загадочный человек в плаще, нанеся на него надписи на языке Богов.
— Значит, он разбирается в магии жрецов? — предположила я.
Это очень сократило бы круг подозреваемых. Примерно до трех человек, двоих из которых мне совершенно не хотелось ни в чем подозревать. Однако Фолкнор разочаровал меня:
— Не обязательно. Тот, кто разбирается в магии жрецов, мог научить того, кто живет или служит в моем доме. Вырезать символы по шаблону — не самая сложная задача.
— Разве этого достаточно? — усомнилась я. — А как же активация? Для этого ведь нужна магия.
— Это зеркало пассивно, — возразил Фолкнор, показав пальцем на ряд символов, которые мне пока ровным счетом ничего не говорили. Мы еще не изучали таких слов. — Работает на прием, а не на передачу.
— Я не понимаю, — призналась я, хоть мне и не хотелось выглядеть в его глазах бестолковой.
— Это не такое зеркало как то, через которое вы подглядывали за мной, — терпеливо пояснил он, насмешливо покосившись на меня.
— Я не подглядывала, — возмущенно возразила я, чувствуя, как щеки начинают гореть.
— Как вам будет угодно. Но все же. Это зеркало не покажет вам другие места. Оно связано с одним единственным активным волшебным зеркалом. Поэтому через него можно увидеть и услышать только того, кто отражается в том другом зеркале. А он, соответственно, увидит того, кто отражается в этом. Это всего лишь…
— Канал связи, — перебила я, охнув. — То есть тот человек приходит сюда, чтобы…
— Общаться с кем-то за пределами замка, — кивнул шед. — Очевидно, в моем доме завелся не только убийца, но и шпион. И мне необходимо выяснить, кто это, как можно скорей. Вас попрошу об этом молчать.
Он повернулся ко мне всем корпусом и шагнул ближе, нависая надо мной и ловя мой взгляд.
— Слышите, Нея? Не вздумайте болтать об этом с кем-то в школе. Даже с моим братом. И не смейте писать об этом домой. Предупреждаю, вся ваша почта будет вскрываться. Увижу хотя бы маленький намек между строк, вы пожалеете о том, что явились в мой замок.
Я внезапно поняла, что его грубый голос, прожигающий взгляд и угрожающая близость уже не производят на меня прежнего впечатления. Не было дрожи, сердце не замирало. Перед моим мысленным взором стоял мужчина со скорбно опущенными плечами, на лицо которого падали причудливые тени, а глаза при этом поблескивали, отражая огонь камина. Один и тот же человек не способен на такую искреннюю, преданную любовь и на бессмысленную жестокость. Я вдруг отчетливо поняла, что все угрозы в мой адрес, которые я слышала или чувствовала с самого начала, были иллюзией. Маской.