— Ой не могу, люди добрые! — произнесла Голощапова сквозь смех. — Сто лет такого кайфа не ловила!
— Наверное, ты была хорошей учительницей? — высказал предположение Кирсанов.
Он подошел к старой экономке и положил руки ей на плечи. Ему была приятна мысль, что теперь и он может быть полезен женщине, много лет ухаживавшей за ним. Сейчас ей как раз требовался уход. И Иван готов был в полной мере помочь Лизе.
— Спрашиваешь! — хмыкнула Голощапова, гордо вскидывая подбородок кверху.
Клавдия сокрушенно покачала головой. Ей ничего не оставалось делать, как смириться со сложившимся положением и опуститься обратно на стул, где она сидела до того, как подруга выплыла из своих апартаментов.
— Кончится, наконец, этот дурдом? — тихо произнесла она.
Вопрос был риторическим, не обращенным ни к кому конкретно.
Санчо нервно расхаживал из стороны в сторону в ожидании Лавра и тех известий, которые народный избранник должен был принести из больницы. Тут же, в сквере перед зданием клиники, топтались и пятеро шкафообразных братков, нанятых Мошкиным. По большому счету, необходимость в этих свирепых рожах отпала, но Александр не торопился распускать бригаду. Мало ли что. От таких, как Мякинец, можно было ожидать любого подвоха.
Парни покуривали чуть в сторонке, но так же, как и их шеф, то есть Санчо, с нетерпением поглядывали в сторону больничных дверей. Они тихо переговаривались между собой, но никто не рисковал вовлекать в беседу Мошкина, маячившего у них перед глазами.
Наконец на крыльце появился Лавриков, и Александр остановился прямо напротив него. Замерли и братки. Шесть вопросительных взглядов сфокусировались на лице Федора Павловича. Лавр был печален.
— Коля умер… — сообщил бывший криминальный авторитет после непродолжительной паузы.
После этого Лавр, отвернувшись, резко впечатал кулак правой руки в раскрытую левую ладонь, спустился с крыльца на асфальтовую дорожку и, уронив голову на грудь, побрел прочь. Только через пару-тройку метров он обернулся через плечо и еще раз окинул пристальным взглядом своих единомышленников.
— Ольгу сберегите… — распорядился Лавриков, хотя это и так для всех было понятным. Мог бы обойтись и без напоминаний. — Санчо!
— Иду…
Александр красноречиво мотнул головой в сторону больницы, и его боевики, побросав окурки на землю, заторопились внутрь здания. Выходит, их работа еще не была закончена.
Сам же Санчо двинулся следом за хмурым депутатом Государственной думы и догнал последнего почти в самом конце сквера. Служебная машина, вызванная из административного гаража, дожидалась их совсем рядом, но напоминать Лавру об этом Мошкин не стал. Ничего не случится, если они прогуляются несколько кварталов пешком, а потом вызовут водителя по телефону. С разговорами к Федору Павловичу Санчо сейчас тоже не лез. Даже когда поравнялся с ним и зашагал рядом. Александр понимал, что в эту минуту Лавриков хочет побыть наедине со своими невеселыми мыслями. Николая действительно было жаль.