Джегер несколько секунд изумленно всматривался в эту картину, пока наконец не понял, на что именно они наткнулись. Это были окаменелые джунгли. Тут из воды под самыми безумными углами торчали зубчатые скелеты гигантских пальм, там плечом к плечу высились массивные стволы, напоминающие колонны заброшенного римского храма.
Когда-то здесь, видимо, рос густой доисторический лес. Извержение вулкана, вероятно, обрушило на эту местность горы пепла, похоронив таким образом всю буйную растительность. Со временем вулкан рос все выше и джунгли окаменели. Они преобразились, став самыми невероятными минералами: удивительной красоты опалами — красноватыми с флуоресцирующими синими и зелеными прожилками, малахитами — драгоценными камнями медно-зеленого цвета с изумительными завитками узоров, а также гладкими, сверкающими, черными как уголь кремнистыми сланцами.
Во время службы в армии Джегер повидал мир, побывав в некоторых из самых удаленных уголков планеты. И все же он сохранил способность изумляться ее красотам, хотя с чудесами, подобными этому, сталкиваться приходилось нечасто. Здесь, в этом месте, где он ожидал обнаружить лишь тьму и зло, им предстали совершенно невероятные красота и величие.
Он обернулся к Наровой.
— Не вздумай когда-нибудь пожаловаться на то, что тебе не понравилось место, куда я повез тебя во время медового месяца.
Она не удержалась от улыбки.
Ширина озера, должно быть, составляла не меньше трехсот ярдов[14] — больше трех футбольных полей, расположенных друг за другом. Что касается его длины, то о ней можно было лишь гадать. Вдоль южного берега протянулся каменный выступ, и стало ясно, что именно по нему им следует идти дальше.
Они зашагали вперед, и тут Джегер сообразил: если где-то там находится мрачная тайна Каммлера — его фабрика смерти, — то с этой стороны она совершенно незаметна. Более того, здесь абсолютно не ощущалось человеческое присутствие.
Тут не было следов.
Не было тропинок, протоптанных человеческими ногами.
Ни малейшего намека на то, что здесь когда-нибудь проезжали автомобили.
Однако система пещер явно была гигантской. Наверняка в ней существовали и другие входы, а также промытые водой тоннели, ведущие в другие залы.
Они шли всё дальше.
Уступ становился всё уже, тесня их к стене заманчиво мерцающей пещеры. Породу пронизывали мириады снежно-белых кристаллов кварца, сине-белые вспышки в свете фонарей Джегера и Наровой. Их острые как лезвие бритвы края выступали над поверхностью стены, и между ними натянули свои сети пауки, отчего стена казалась покрытой тонкими шелковыми прядями.