Вместо этого Gottvirus скапливался внутри противогаза, а следовательно, вокруг глаз, рта и носа. Это вело к его повышенному содержанию в окружающем их пространстве — другими словами, к ускоренному инфицированию, — что, в свою очередь, могло привести к стремительному нарастанию симптоматики. Словом, стремясь не заразить других, они подвергали себя двойному риску отравления.
Но это их особо не волновало, поскольку практически все человечество и так было обречено.
Джегер почувствовал у себя на плече чью-то руку. Это была Нарова. Он поднял голову и посмотрел на нее опустошенными болью глазами, прежде чем снова перевести взгляд на Руфь и Люка.
— Мы их нашли… Однако все оказалось напрасно… надежды все равно нет.
Нарова присела на корточки рядом с ним, пристально глядя на него своими поразительными прозрачно-голубыми, как осколки льда, глазами.
— А что, если есть. — Ее голос звенел от напряжения. — Каким образом Каммлер доставил свой вирус в мир? Ты только задумайся. Он сказал, что вирус уже спустили с цепи. «Вот в эту самую минуту он направляется во все уголки мира». А значит, его поместили в некое оружие. Как ему это удалось?
— Какое это имеет значение? Он уже там. Он в крови многих людей. — Джегер обвел взглядом фигуры жены и сына. — Он в их крови. Он размножается. Захватывает их тела. Разве теперь важен способ его распространения?
Нарова покачала головой и еще сильнее сжала его плечо.
— Ну, подумай. Чумной остров был брошен. На нем нет не только людей. Все обезьяньи клетки оказались пусты. Он вывез отсюда приматов. Вот как он разослал вирус по земному шару. Он экспортировал его в грузах компании ЗПК. Можешь мне поверить. Я убеждена в этом. А тех немногих животных, у которых проявились симптомы заболевания, просто выпустил в джунгли. Крысолов может отследить эти рейсы по экспорту обезьян, — продолжала Нарова. — Вероятно, приматы все еще проходят карантин. Это не остановит вирус полностью, но, если нам удастся уничтожить обезьяньи дома, по крайней мере, таким образом мы замедлим его расползание.
— Но какое это имеет значение? — повторил Джегер. — Разве только эти самолеты все еще в воздухе и мы можем как-то их остановить. Если же они приземлились, вирус уже там, снаружи. Разумеется, это могло бы дать нам немного времени. Несколько дней. Но без лечения результат все равно будет таким же.
Лицо Наровой потемнело. Ее черты как будто сложились, закрываясь сами в себя. Она цеплялась за эту надежду, на самом деле являвшуюся химерой.
— Я ненавижу проигрывать, — прошептала Ирина и провела обеими руками по голове, как будто собирая волосы в хвост, перед тем как перейти к активным действиям, но затем вспомнила, что она все еще в противогазе — Мы должны попытаться. Мы обязаны. Это наша работа, Джегер.