Сидя на носу взрезающего ночной океан катера, Джегер коротко помолился за них, где бы они ни находились. В душе он знал — они всё еще живы, как и то, что кубинская миссия на один шаг приблизила его ко встрече с ними. Осматривая виллу, Рафф прихватил айпод и несколько компьютерных дисководов, сунув их в свой рюкзак. Джегер надеялся обнаружить на них необходимые ему улики и нити.
Когда их катер причалил к пристани Кокберн-Тауна — столицы островов Теркс и Кайкос, относительно прибывших уже поступили распоряжения из резиденции губернатора. Летисию с Наровой тут же отправили в Соединенное Королевство прямым рейсом на борту частного самолета, оснащенного новейшим медицинским оборудованием.
Клиника Байовелл являлась великолепным частным медицинским заведением, где никто не задавал пациентам лишних вопросов. Это было очень удобно, когда тебе приходилось помещать на лечение двух молодых женщин, страдающих отравлением «Колоколом-1», одна из которых к тому же была иссечена шрапнелью.
При взрыве гранаты стальные осколки попали в Нарову, пробив ее защитный костюм, чем и объяснялось отравление газом. Но длительное плавание и свежий морской воздух сделали свое дело, отчасти выветрив токсины.
Войдя в больничную палату Наровой, Джегер увидел, что женщина сидит на кровати, опершись спиной на безупречно чистые подушки. В приоткрытые окна струился солнечный свет.
Она была немного изможденной и бледной, а под ее глазами залегли темные круги. Тем не менее, с учетом всего пережитого, Ирина выглядела на удивление хорошо. Кое-где на ее теле все еще виднелись бинты, закрывающие раны, полученные от осколков шрапнели. Но всего через три недели после вылазки на кубинский остров она уже была на пути к полному выздоровлению.
Джегер сел на стул рядом с ее кроватью. Нарова молчала.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.
— Жива, — ответила она, даже не глядя в его сторону.
— Исчерпывающий ответ, — проворчал Джегер.
— Отлично, тогда слушай. У меня болит голова, я скоро полезу на стену от скуки, и мне не терпится отсюда выйти.
Джегер не смог сдержать улыбку. Он не переставал изумляться тому, как невыносима бывает эта женщина. Ее равнодушный, лишенный всякого выражения и чрезмерно официальный тон придавал всему, что она произносила, оттенок угрозы. Тем не менее в ее смелости и готовности жертвовать собой сомневаться не приходилось. Бросившись на тело охранника и придавив гранату к полу, она их всех спасла. Они были обязаны Наровой своими жизнями.
Но Джегеру не нравилось быть в долгу перед человеком, представляющим собой такую загадку.