Аура задумчиво кивнула. Теперь она смутно припоминала, что в каком-то алхимическом трактате XVIII века ей встречалось упоминание Черной Исиды. По легенде, в первой из четырех стадий создания философского камня вещество имеет черный цвет, и автор видел символическую связь между цветом первой богини и первым этапом Великого делания.
Аура рассказала об этом сестрам.
– И все же не понимаю, почему имя Черной Исиды всплыло в моем видении, – добавила она.
Саломея пожала плечами:
– Женщина была одета в черное, и она произвела на свет младенца. На мой взгляд, связь очевидна.
Такое объяснение не показалось Ауре убедительным.
– Может быть, женщина в вашем видении и есть Исида? – предположила Лукреция.
Аура покачала головой:
– Я встречала это имя очень давно. Думаю, это всего лишь совпадение.
Конечно. Все – просто совпадение. Убийство Гримо и Рафаэля с Милен. И то, что Шевалье видел на сеансе то же, что и Аура.
Саломея тихо хмыкнула, но ничего не сказала.
– Признаться, – продолжала Аура, – в первую секунду я решила, что женщина в видении – я сама. А потом еще ребенок с глазами Джиана…
Аура вспомнила мутное отражение в зеркале бального зала. И фигуру в арке у книжной лавки Дюжолей.
– Не все статуи Исиды в Европе были переделаны в христианские, – сказала Саломея. – Одна из таких статуй до недавних пор стояла в кафедральном соборе в Меце, другая – в Сент-Этьене, недалеко от Лиона.
– Как они выглядели? В первозданном виде.
– Исиду изображали обнаженной, а над головой у нее развевалось что-то вроде вуали или платка. Грудь высохшая и обвисшая, как у Артемиды Эфесской.
– Вы хорошо в этом разбираетесь.
Саломея коснулась руки Лукреции.
– Вы видели нашу коллекцию. Изображение матери всех богов – наша страсть. Пережитое в Африке определило нашу судьбу. – Саломея загадочно улыбнулась. – В какой-то мере.
Она уже второй раз упомянула события в Африке. Но Аура не стала задавать вопросов, даже из вежливого интереса. Ей и собственного прошлого хватало.
– Что-то все время занимает ваши мысли… – Подавшись вперед, Саломея взяла Ауру за руку. – Шевалье?
– Меньше всего я думаю о Шевалье, уж поверьте.
Высвободив руку, Аура посмотрела в окно. Непроглядная темнота – глазу не за что зацепиться. Будто стекла заклеили черными обоями.
Аура вновь повернулась к сестрам.
– А если попробовать еще раз, здесь и сейчас? Может, я увижу что-то еще?
Лукреция снова принялась накручивать на палец прядь волос.
– Как знать. Во всяком случае, развеем скуку.
– Нет! – сказала Саломея неожиданно резко. – Какой в этом смысл?
Посмотрев на Ауру, Лукреция улыбнулась: