— Ты должна была выпустить меня на свободу.
Макс бежал по коридорам штаб-квартиры. Скорее, скорее добраться до дяди и всё ему рассказать. Маленький кулачок крепко сжимал вороново перо.
Он влетел в кабинет без стука. Старейший нахмурился, собрался уже отчитать сорванца. Но увидев, как сияют его глаза, как бережно он прижимает к груди перо, как не терпится поделиться своей жутко важной новостью, Виттор поманил Макса к себе, усадил на колени и принялся слушать.
— Ты представляешь, я был в птичнике. И мы играли… ой, ну то есть тренировались с Аликом.
— Когда же ты уже начнёшь проявлять уважение к его древнему имени?
— Прости! Тренировались с Маляком аль-маутом Третьим, — старательно выговорил будущий комтур. — И вот, когда мы кувырк… то есть отрабатывали приём, у меня в руке очутилось вот это!
Макс гордо протянул дяде перо.
— Я сначала жуть как испугался! Думал, я случайно вырвал. Сделал Алику больно, обидел его. Я протянул ему перыо, хотел извиниться. А он, представляешь, он клювом ткнулся мне в ладошку, ну, вроде как пододвинул перо ко мне. Понимаешь? Он специально! Он мне его подарил! Кусочек себя подарил.
Виттор ухмыльнулся в густые усы.
— Таких подарков не каждый удостаивается.
— Ты тоже так думаешь? Я теперь знаешь, что хочу? Я хочу такую татуировку. Вот здесь, на шее. Перо. Будет же здорово, правда?
— Правда! Но давай только немного подождём, хорошо. Пять лет — не самый подходящий возраст для татуировок. Согласен?
Макс задумался. Насупил брови. Потом кивнул.
— Согласен, немного рановато. Я подожду. А пока я буду звать себя Перо Маляка аль-маута Третьего!
— Не длинновато? — Виттор изо всех сил старался не рассмеяться.
Макс снова нахмурился.
— Пожалуй. И что же делать?
— Тут я тебе помогу. Ну-ка, слезь на минутку.
Старейший достал толстенный том, полистал его, нашел нужную страницу. Снова усадил Макса на колени.
— Гляди.
Со страницы на маленького новиция смотрело лицо без лица. Огромные чёрные крылья ангела, рваные лохмотья балахона, костлявые крючья рук.
— Кто это?
— Это Азраил, он же Маляк аль-маут, ангел или вестник смерти. Его ещё называют «тот, кому помогает Бог».
— Ух ты! Это же мой Алик!
— Ну, можно сказать и так.
Макс тихонько шептал: «Азраил… Азраил»
— Тогда я буду Пером Азраила! И пусть мне помогает Бог, — и скромно добавил, — и Алик тоже.