— Нет, — бесцеремонно ответила девчушка в черном спортивном костюме, — у меня есть выбор?
— Выбор есть всегда! — поднял Борис Олегович указательный палец над головой, — но не у вас, — ухмыльнулся он синюшными губами и сунул в руки Сони сценарий.
— Итак! — потер руками довольный учитель, обозревая оставшихся в зале учеников. — Теперь мне нужна Белоснежка и Злобная Мачеха.
— Я поводила глазами по рядам, но Борис Олегович сделал иначе. Он спустился со сцены и начал расхаживать между рядами, ежесекундно хмыкая и потирая подбородок. Все притихли и, казалось, перестали дышать.
— Вы! — ткнул пальцем в высокую русоволосую девушку театрал. — Вы так реалистично выражаете на своем милом личике презрение, что Злобная Мачеха в вашем исполнении заслужит «Золотую маску» (прим. — национальная театральная премия).
С предпоследнего ряда грациозно встала местная дива с длинными русыми волосами до пояса и огромными голубыми глазами.
— Дайте мне ее в жены! — заорал со сцены новоиспеченный Рыцарь. — Мы отлично споемся.
— Заткнись, Волк, — тут же отреагировала красотка, — будешь руки распускать со своей Белоснежкой.
Я снова почувствовала, как одиночество прижимает меня к самому полу своей тяжелой лапой. Эти ребята отлично спелись за время, проведенное в стенах школы, многое знали друг о друге все и воспринимали происходящее, как очередное развлечение. Никакой травли, только беззлобные подшучивания и взаимные искренние улыбки. Здорово им.
— Нашел! — заорал у меня над ухом Борис Олегович. — Бесподобная вы моя, скромная и тихая, с естественным румянцем на бледном лице. — Учитель вскидывал руки и закатывал глаза. Я уже собиралась оказать ему первую медицинскую помощь, боясь, что того хватил удар, как на удивление сильные руки выдернули меня из кресса. — Белоснежка!
— Эээ, — вытаращилась я на Бориса Олеговича с выражением дикого ужаса на лице.
— Петь умеешь? — насупился театрал.
— Ну, — попыталась я вспомнить хоть одну строчку из детской песенки, — не пробовала.
— Запоешь! — уверенно произнес учитель и потащил меня на сцену.
— Борис Олегович, — сопротивлялась я изо всех сил, — какая из меня Белоснежка? Я же ни разу не выступала.
Домовой поднялся следом и топал рядом со мной с таким суровым и собственническим выражением на лице, что я даже испугалась.
— А вы куда, молодой человек? — Удивился Борис Олегович, преграждая парню путь. — Для вас ролей нет.
— Буду слугой, — Домовой потряс перед носом учителя распечатанным сценарием. — Мама любезно предоставила.
— А?! — хлопнул себя пухлой ладошкой по лбу театрал, — Ростислав, я тебя не узнал, прости. Что-то ты вырос не по годам большой, — покачал головой Борис Олегович, словно давно не видел родного племянника и сейчас был немало удивлен. — Поднимайся на сцену.