Скажу сразу, что экстрим в моем понимании всегда был и есть нечто за гранью понимания, а необдуманные поступки в моей жизни случались крайне редко и выходили мне боком чаще, чем хотелось бы. В этот раз, правда, времени на раздумья не было, но ведь я могла бы просто стоять в стороне и наблюдать, как все остальные! Но вместо этого я ринулась под колеса машины…
Итак, расскажу по порядку.
Голодная, злая и измученная, я кое-как добрела до уличного кафе и упала за единственный свободный столик, который никого не интересовал из-за крайне неудобного расположения. От уличной суеты меня отгораживала невысокая деревянная кадка, в которой ничего не росло, поэтому за моей неспешной трапезой наблюдали все, кому не лень, а не лень было ВСЕМ! Каждый, будто мне на зло, считал необходимым заглянуть в мою тарелку и засунуть свой нос в чашку с кофе. Даже проезжающие машины были от столика, за котором я сидела, через узкий тротуар, что не делало завтрак приятнее. А самое ужасное, что деревянная веранда была на такой возвышенности, которая выставляла на обозрение не только мой завтрак, но и мои ноги, что интересовало греков даже больше, чем содержимое тарелок и чашки.
И как, скажите, в такой обстановке расслабиться и подумать о насущных проблемах и методах их решения? Под жадными неуютными взглядами я могла сосредоточиться лишь на том, как прикрыть уже любимой соломенной шляпой оголенные участки тела, благо, размеры товарки позволяли достигнуть желаемых результатов.
Уже заполнив желудок тем, во что ткнул мой палец, так как официант понял только слово «кофе», произнесенное сначала на русском, а затем на английском, я рассматривала греческие просторы. Мне нравилось все, кроме самих греков (правда, последние перестали мне нравиться уже гораздо позже): мощенные камнем дороги, яркие витрины и сочные краски, изумрудная зелень и даже суета и толкотня. Теперь хотелось шагнуть в этот поток и слиться с ним, наслаждаясь каждой минутой, проведенной среди живой и оглушающей толпы. Непривычный говор, крикливые женщины и загорелые мужчины с грубоватыми чертами лица были настолько непривычны, настолько экзотичны, что не вызывали знакомого раздражения и неприятия. И я продолжала смотреть, не забывая прикрывать ноги шляпой, до того момента, как на дороге не произошло ЭТО!
В общем, все случилось за какие-то доли секунды, потом мне уже казалось, что в собственном сознании я прожила жизнь заново. Какой-то ребенок со стопкой газет выкрикивал непонятные мне слова в то время, как ему навстречу прямо по тротуару ехала светловолосая девушка на велосипеде. То ли она была настолько глупой туристкой, что даже не удосужилась прочитать правила пользования велосипедными дорожками, то ли у нее с самого утра случился солнечный удар, но девушка упорно крутила педали, наплевав на тех, кто шел по тротуару. На нее кричали, даже попытались что-то разъяснить, но та ехала, как ни в чем не бывало, до того момента, как мальчишка-газетчик, закрывший этими самыми газетами себе обзор, не кинулся ей прямо под колеса. Скорость движения велосипеда была небольшой, но неожиданное столкновение привело к тому, что девушка полетела в одну сторону, газеты в другую, а мальчик в третью. И все бы ничего, но тротуар был узким, а проезжая часть примыкала к нему вплотную, и машины неслись совершенно не так, как ехал велосипед.