— Нет, — сказал я. — Не могу же я вставлять палки в колеса Зафирову!
— Ты сумасшедший, — начала она ругать меня, — ты всегда о чужих думаешь больше, чем о себе.
— Нет! Нет! — кричал я, лихорадочно ища свою сумку, чтобы убежать из дома.
— Мы остались без одежды и продуктов…
— Нет! Нет! — все твердил я и наконец нашел сумку.
В этот момент, однако, открылась входная дверь и на пороге, как привидение, появился Иван Г. Иванов. Мы сразу умолкли, застыв в неестественных позах. Я — с только что найденной почтовой сумкой, жена — с ножом в руке. Я никак не мог понять, как это могло получиться, что ее застали в таком виде, ведь она, несмотря на свою полноту, всегда действовала быстро и ловко.
Иван Г. Иванов кашлянул несколько раз и переступил порог. Вместо шляпы на нем была фуражка с торчащим вперед длинным козырьком.
— Извините, — сказал он ровным голосом, глядя на меня. — Завтра в шесть тридцать экстренное собрание кружка… А сегодня вечером после шести тридцати встреча с товарищем Мичевым.
— Повестка дня какая?
Он пожал плечами:
— Повестка дня вам будет сообщена дополнительно.
Он снова пожал плечами и повернулся, чтобы уйти, но моя жена неожиданно резко преградила ему путь, схватившись за ручку двери.
— Я очень извиняюсь, — сказала она, — но у нас тут был спор с мужем. Не могли бы вы его разрешить?..
— Вот как? — удивился он. — Я вас слушаю! — Чтобы лучше слышать, он наклонил голову к моей жене, которая была ниже его ростом, и сосредоточился.
— Есть вакантная должность на мясокомбинате или нет? — напрямик спросила Радка.
— А вы как думаете? — усмехнулся он.
— Мы спрашиваем, — продолжала моя жена, глядя на меня.. — Он вот утверждает, что нет, а я твержу, что есть… Кто из нас прав?
— Ни тот, ни другой! — торжественно, заявил Иван Г. Иванов.
Я облегченно вздохнул. Лицо моей жены искривилось. Ее нижняя губа, которая была значительно больше верхней, начала нервно дрожать.
— Вы это нарочно скрываете, — сказала она в отчаянии, — но я точно знаю, что есть! Могу поспорить!
— Да, была, но уже нет! — пояснил Иван Г. Иванов.
— А Зафиров? Что случилось с Зафировым? — не утерпел я.
— Не рыдай, брат, на чужой могиле, — прервал меня Иван Г. Иванов. — Есть кому думать о Зафирове!
— И все-таки он ведь не может остаться без работы?
— Думай о семье и не вставляй себе палки в колеса…
— Да, но он тоже должен жить…
— Вечером все поймешь… Все уже обдумано как следует.
— Что же вы решили? Иван Г. Иванов усмехнулся:
— Он будет заниматься художественной самодеятельностью в квартале… Ты доволен?
— А мясокомбинат?
— Нет, он не годится для материального производства, брат! Пусть попробует свои силы в культуре!