— Отстань, — фыркнула Тамила. Но резкое слово вовсе не соответствовало мурлыканью. — Мне интересно, что жрет, лакает и во что рядится наша так называемая элита, поэтому я здесь. И без приглашения. Но ты же меня, Робик, не сдашь, правда?
— Ищешь приключений на свою задницу, — хмыкнул тот.
— Ищу приключения на чужие задницы, — почти согласилась она. — Я не могу без драйва, тем более у меня теперь другой профиль, со скучным искусством покончено. Мне нужны разоблачения, тайны, махинации, политика, а не вазочки-цветочки с мазней на холстах.
— В желтую прессу перекочевала?
— Вот не надо высокомерия, не надо. У меня сейчас пик востребованности, поэтому ради материала я пролезу в любую щелочку. Ты же меня заведешь в трапезную? Тамила очень кушать хочет. Не думаю, что охрана потребует приглашение, но у тебя-то оно есть.
— Ладно, за нашим столом место имеется. Фотоаппарат спрячь, дурында, с ним и меня не пропустят.
— Ой, правда… Спасибо, милый, я тебя обожаю…
Ее воркующий голосок отдалялся, Саша выглянула из-за угла и увидела их спины уже у входа в ресторан. Пронесло и здесь. Выждав небольшое время, она тоже побрела к входу, а потом решила посидеть на скамье, ведь за столом придется торчать еще долго. Через несколько минут услышала:
— Саша?
Голос она узнала, очень уж он своеобразный, певучий с оттенками насмешки и превосходства. Когда повернулась к женщине, стало ясно, почему нервничала мама Алексея, несмотря на возраст всех троих, не предполагающий жгучих романов. На вид матери Роба можно было дать лет тридцать пять, это для тех, кто не в курсе, что у нее взрослый сын, а те, кто в курсе, могли вычислить года и удивиться. Холеная, с гладкой кожей, с шикарными волнистыми волосами до талии цвета зрелой пшеницы, выгоревшей на солнце. А грудь… под тонкой тканью угадывалась девичья грудь, но никак не пожилой тетки. А длинная шея… А лицо… Эта женщина безупречна. Мать Роба присела на скамью, в упор разглядывая Сашу, которой осталось делать вид, будто она не догадывалась, кто перед ней:
— Да, я Саша… Александра. А вы…
— В России я была Катериной, но сейчас Катрин. Можно без отчества, не люблю. Так вот, оказывается, какова девушка, которую полюбил мой сын… Я мама Роберта, его родная мама.
— Очень приятно, — вежливо сказала Саша.
На самом деле не очень приятно. Незнакомая женщина беспардонно заявляет о «любви» сына, имя которого возвращало Сашу на корпоратив. Что-то подсказывало Саше, мама Роба взяла на себя роль сводни, и она не ошиблась:
— У Роберта много достоинств, ты просто не оценила…