«Вы можете вести себя так, как вам заблагорассудится, – как бы говорили своим видом трупы, – но никогда не пытайтесь воровать у Криптея».
С тех пор как появились повешенные, никто не отваживался их снять – даже бедные жители прилегающих домов. Ведь никто не был уверен, не считает ли Криптей своей собственностью и их. Потому они и продолжали висеть – пачкая стены и обнажая зубы по мере того, как ссыхалась кожа.
Кетура их уже почти не замечала. Она ходила здесь довольно часто, к тому же, чем меньше трупы напоминали живую плоть, тем легче было на них смотреть.
Она направилась на рынок. Настроение там царило более подавленное, чем обычно, но все равно – между крытых прилавков сновало довольно много народу. Тут же со всех сторон стали доноситься голоса:
– Поздравляем с замужеством, мисс Кетура!
– Фруктовых шкурок вам и вашей матери, миледи?
– Мы так рады видеть вас, мисс Кетура!
Она улыбалась каждому, кивала головой во все стороны, вежливо отвечала, но нигде не задерживалась.
– Моя дорогая! – воскликнула женщина за прилавком с лежащими на нем рулонами тканей.
Через плечо ее была перекинута перевязь, которая слегка топорщилась.
– Сигураста! – Кетура почти подбежала к женщине и обняла ее, перегнувшись через прилавок. – Спасибо за последние дни! – произнесла она самое теплое приветствие, употребляемое в Черной Стране. – Как поживает наша очаровательная девочка?
Кетура осторожно отогнула край перевязи и посмотрела на спящую малышку. Ребенок слегка пошевелился, повернул голову к груди матери и упрямо нахмурился.
– Пока здорова, – ответила Сигураста. – Вижу, у тебя возникли проблемы по хозяйству?
Она говорила об имении Видарров, следить за которым было поручено Кетуре.
– Никаких проблем, – ответила Кетура. – Отец любит жаловаться, но управлять имением не так уж и сложно. У меня есть немного леса на продажу, так что надо поторопиться, пока Авалдр не набрался. Кстати, выпьешь завтра с нами вина?
Сигураста ответила, что с удовольствием. Кетура поцеловала на прощание подругу и ее малыша в щечки, и они расстались.
Но как только Кетура отошла от прилавка, лицо ее приняло прежнее тревожно-решительное выражение.
Женщину, с которой она говорила, звали Сигураста Закарьясдоттир. Она была женой Виньяра Криствинсона – Советника-по-Продовольствию, близкого друга Уворена Могучего. Все дела Роупера теперь стали делами Кетуры, а Роупер нуждался в том, чтобы военный совет Уворена был разрушен. Надо было придумать способ свалить Виньяра Криствинсона, и, возможно, нужный ключ к этому сможет добыть его собственная жена. Кетура воспринимала себя как воина, участвующего в военной кампании. Но в отличие от тех, кто ушел, поле ее битвы находилось здесь, и Сигураста, вне зависимости от того, знала она это или нет, превратилась в ее временного союзника.