Арамилла оглянулась и увидела, что обе женщины подняли плечи чуть ли не до ушей, а на лицах их застыло потрясенное выражение. Королева улыбнулась, вслед за чем раздался нервный смех со стороны тех, кого не коснулась эта шутка. Одна из облитых быстро улыбнулась Арамилле в ответ. Вторая молча встретилась с ней взглядом, не в силах скрыть смешанное чувство ужаса и омерзения. Арамилла остановилась на пути у ошеломленной женщины и всем видом изобразила сочувствие.
– О, дорогая леди София! Я вовсе не хотела тебя напугать.
Она подошла к леди Софии и взяла ее под руку, вынудив продолжать движение. Было очевидно, что леди Софию переполняло тщательно сдерживаемое негодование. Королева крепко сжала ее локоть и пошла рядом с ней в ногу.
– Все не так уж и плохо, – продолжила говорить королева. Сладость в ее голосе постепенно уступала место раздражению. – Движение тебя согреет. Разве не прелесть этот свежий загородный воздух?
– Я бы наслаждалась им еще больше, Ваше Величество, если бы вы не давили так на мою руку, – ответила леди София, глядя прямо перед собой.
В ответ Арамилла тонко улыбнулась:
– Скоро ты успокоишься и поймешь, что реагировать на капельки воды подобным образом довольно глупо.
Леди София попыталась отдернуть руку, но пальцы Арамиллы еще крепче сжались на ее локте. Ощутив боль, леди София выдохнула и удвоила усилия, но королева была непреклонна. София обреченно расслабилась и затихла, покорившись королевской воле. Некоторое время они шли молча. Наконец, бросив косой взгляд на несчастное лицо леди Софии, Арамилла убедилась, что злости в ней больше нет. Значит, пора менять гнев на милость.
– Мне очень нравится твое платье, дорогая, – сказала королева с восхищением. – Где его шили?
– Оно франкское, – ответила леди София тусклым голосом. – От портного из Массалии.
– Ты обязана рассказать мне о нем подробнее. Такой нежный шелк… Словно его ткали специально обученные паучки.
Леди София непроизвольно улыбнулась, что могло означать только полную капитуляцию. Арамилла решила наконец отпустить ее, разочек сжав напоследок локоть.
– Думаю, пора пройти вперед и поговорить с мужем.
Королева ускорила шаг, оставив фрейлин за спиной, и быстро нагнала идущего впереди короля Осберта. Отличавшийся тучностью король был одет так же нелепо, как большинство сопровождавших Арамиллу придворных: на голове его сверкал шлем с позолоченным ободом, а на плечи была накинута огромная лохматая медвежья шкура. Руками он крепко сжимал поводки с рвущимися с них гончими, внимательно следя за тем, чтобы собаки друг друга не грызли.