— Жизнь — это не покой, Росс, — сказала она. — Ты живёшь, чтобы чувствовать жизнь, чтобы дышать глубоко и слышать, как бьётся сердце! После рождения Изабеллы-Роуз я не беременела почти десять лет. Так что нет оснований мне снова забеременеть и в последующие десять лет, а потом будет уже слишком поздно.
— Идём, — перебил он, — Нас уже ждут.
— Если ты теперь оставишь меня ради какой-нибудь лондонской модной курочки, — сказала она, — я на тебя страшно рассержусь.
— Чёрт возьми, — сказал он. — Через пару недель я спрошу Дуайта...
— Да ну его, твоего Дуайта. Это его совершенно не касается.
Росс положил руку ей на плечо.
— Что ж, когда я не буду так явно ощущать под рукой эти косточки, может, и сочту тебя подходящей.
— Я что тебе, гусь в лавке торговца? Ну, а если я когда-нибудь соберусь купить гуся — щупать буду другое место.
На его внезапный взрыв смеха к ним сбежались дети, но никто из родителей не стал объяснять, что их так развеселило. Спустя несколько минут, все чинно направились к церкви.
II
Церковь и церковный двор наполнились народом. Казалось, все из округи Сола и Грамблера, Меллина и Марасанвоса прослышали о рождении второго сына Полдарков, и все пожелали явиться на крещение. В церкви просто не хватило места всем желающим, да ещё в последнюю минуту прибыл Джуд Пэйнтер на чём-то вроде трона — носилках, которые тащили его четыре юных соседа, двое из них — Мастак и Певун Томасы. Это вышло, конечно, забавно, но они обещали не валять дурака. За ними следовала Пруди с палкой — чтобы стукнуть по голове, если они не будут вести себя прилично. Джуд восседал наверху как потрёпанный и не особенно одухотворённый Будда, мрачно глядя на далёкую землю и пытаясь удержать на месте поношенную фетровую шляпу. Всё в нём выглядело дряхлым, от глаз и носа до заляпанного рыжими разводами одеяла, которое кто-то в последнюю минуту накинул ему на плечи.
— Меня как будто на собственные похороны несут, — сказал он. — Уж точно, в следующий раз так оно и будет, ну и пошло оно всё, вот что я скажу. Что енто там за мышонок? — добавил он громко, оказавшись в церкви и тыча пальцем в сторону младенца. — Вы не знали, что он покрыт шерстью, да? А не то б тащили из утробы прям за хвостик. Чтобы спасти его от ада и вечных мук. А вы ведь все на это обречены, ежели не покаетесь!
— А ну умолкни, — зашипела на него Пруди, — ты ж обещал вести себя тихо, старое трепло.
— Сама трепло, — ответил Джуд. — Эй, ребята! Спускайте меня вниз, и чтоб я не думал, будто вы собрались уронить меня как корзину с яйцами! Полегче!