Фу Ронг: «А технологии?»
Ганг Вэй: «Прежде чем заключить союз мы добьемся хоть чего-нибудь, нам ведь нужно подтверждение слухов».
Ки Джанджи, начальник отдела программирования: «Господин директор, простите, что вмешиваюсь в ваш разговор, но мой отдел не успевает отрисовать все материалы для последнего обновления, прошу перенести дату ввода обновлений».
Примерно это я смог понять из того, что они говорили.
Дальше я не слушал, и так было понятно, что китайцы выбрали нас, нужно только в нужный момент прогнуться.
Сразу я не мог понять, что китайцы ждут от нас уступки, не смотря на всю свою эмпатию, и умение внушать и читать мысли, словесные баталии казались бессмысленными и бесконечными. Для Ганг Вэя было важным, что бы мы первыми пошли на уступки, ну и получить подтверждение каких-то слухов.
Узнав, что и как хотят получить китайцы, мне стало гораздо легче вести переговоры. Отдал им уже «рассекреченные» данные по результатам проекта «Доктор Штейн». Договорился по строительству электростанций нового типа и по сотрудничеству в космической программе.
Такие уступки я был готов делать заранее, всё равно шила в мешке не утаишь, так лучше получить хоть какую-то прибыль с передачей этих технологий. Да и получив образцы новых электростанций повторить, построить их самостоятельно китайцы смогут только лет через 5-10.
Пекин остался доволен.
Я же тоже получил поддержку желтого сектора и уверенность, что дальше мелких уколов, пакостей исподтишка и уже привычных воплей в средствах массовой информации Америки и Европы не пойдут. Благо, с этими проблемами наш сектор и государство справляться научились. Да и за океаном народ стал не таким верующим в демократию, тоже уже наелись, наслушались разных сказок.
По завершению переговоров меня и всю российскую делегацию от Виртмира пригласили на праздничное мероприятие, на котором присутствовали и разные члены правительства КНР. Ничем особенным это мероприятие не запомнилось кроме назойливого присутствия прессы.
Возвращался я в победном настроении, но с чувством, что запачкался, замарался.
Уже в самолете мой Джеки Чан выдал фразу: «Чертовы китаёзы».
И я с ним был в большей степени согласен. Даже не смотря на полное внешнее сходство со своим кумиром и свободное владение языком, китайский шовенизм коснулся и его, видимо, просто из-за того, что Чан был в моей свите.
Уже вернувшись назад я узнал, что на Иванова было совершено покушение. Сам Виктор не пострадал, но погибли два его телохранителя. Трудно сказать, что это было. — неизвестная сила показала себя, дала знак отступиться, или известный игрок пытался убрать фигуру Иванова начавшую набирать политический вес?