Лео рассказал, как мой отец добывал в музее чертежи пистолета-пулемета, который он для себя называл «Антоном», хотя официальное название его было что-то вроде М3. Сначала отец хотел, чтоб ему гномы сделали копию другого такого, системы Томпсона, но один хранитель музея из бывших военных посоветовал скопировать не «Томпсон», а куда более простой «Антон». И то гном Снорри достаточно долго мучился, пришлось даже заказывать для него полуфабрикат на заводе.
Потому в музее скопировали имеющиеся чертежи и инструкции, сфотографировали все отдельные детали, а с ряда из них еще и сняли слепки. А он, Лео, следил за всем этим, лежа на кресле и вызывая приступы желания его погладить. Когда же он поймал особо наглую мышь, гулявшую по залу среди дня, то его чуть не задушили в объятиях.
Вообще в Ярославле ему понравилось. Особенно тамошняя колбаса с добавкой конины. Отец его ею кормил каждый день, и это было куда вкуснее карасей или курятины.
Тут я сделал себе в памяти заметку, что надо порадовать Лео, если конечно, эту колбасу еще делают до сих пор.
Меня заинтересовало, что это за оружие и для чего оно потребовалось отцу. Ведь у него же было две разных винтовки.
Лео пояснил, что оружие называется «пистолет-пулемет», потому что это фактически пулемет для стрельбы более слабым патроном. Оттого он не столь дальнобоен-метров так до двухсот, в отличие от настоящего пулемета, который может стрелять и на километр с сошек. Но более слабый патрон дает возможность сделать оружие легче раза в два и удобнее удерживать его. И тогда человек с ним, войдя в замок, получает преимущество перед врагами, поскольку может стрелять очередями и попадать сразу в нескольких. А дальности хватает, чтоб поражать через коридор или зал. Поэтому отец и рассчитывал, что, столкнувшись с кучей приспешников Ашмаи, он может устроить бойню при помощи «Антона». И в итоге охрана его не остановит.
Лео добавил, что не знает, рассчитывал ли отец на это, но в относительно тесных помещениях, особенно перекрытых сводами, грохот пулемета бьет по ушам, и непривычных к этому аборигенов может и напугать до потери боеспособности. А валящиеся от пуль, как снопы, соседи могут усилить панику в душе охранника. Надо будет заглянуть в ярославский музей и поглядеть на такое вот оружие.
Уезжал я со спокойным сердцем — племянник исправился и ночью не буянил. Надолго ли это- не знаю, но мои переживания, что я не смогу помочь родным, несколько потускнели.
Так далеко по реке я не плавал ни разу. Мы как-то с братом бывали на прогулочном рейсе по Великой. Тогда проплыли вверх по течению до темноты и утром вернулись обратно в Тверь, постояв на якоре почти до полуночи. Валерий не раз со мной делился впечатлениями от дальних плаваний по реке, но добавлял, что все это описать нельзя, надо прочувствовать. И он же говорил, что далеко проплыв, понимаешь свое единство- и единство пришлых между собой и единство их с Великой рекой.