Я спускался со второго этажа мэрии и прислушивался, что говорят французы. Я пристроился к двум среднего возраста парам и сошел с ними в метро. Я сел с ними в один вагон. И я их подслушал. Их мнения (с небольшими отклонениями) оказались сходны с моим. Вот к чему они пришли: у господина Афанасьева и близкого к нему Ельцина нет никакого экономического проекта; Они импровизируют. Сейчас они хотят освободить цены и ввести в действие полный дикий рынок. Авось вывезет. Может быть, новые экономические связи самообразуются. Но они не образуются, потому что хаос порождает только хаос. Потому что страну следует сплотить и собрать воедино политически, прежде чем заниматься экономикой. В политически нестабильном, государстве никакие реформы не сработают.
Их поразила откровенная и наглая растерянность Афанасьева. То, что он признавался в незнании, что делать, в неумении сделать, как в доблести. То, что он, советник Ельцина, а значит, государственный деятель, гордо демонстрировал у нас во Франции право на незнание, на импровизацию. Во Франции государственный деятель права на импровизацию не имеет. Невинный монстр, мсье профессор Афанасьев не понимает, что импровизирует он и «близкие к нему» не с положениями диссертации или тезисами доклада, но с жизнями человеческими, со страной! Ни разу не высказал он ни сожаления, ни раскаяния по поводу своего личного участия в разрушении государства, в очевидной катастрофе. Намеренной или случайной, но катастрофе. Ни в единой фразе советского мсье не прозвучало даже тени сознания личной ответственности. Мсье не понимает, что за подобные и даже куда более легкие эксперименты с народом во Франции носили головы Афанасьевых на пиках. Не единожды. Одна из женщин, помоложе, сказала, что читала, что советские лейтенанты живут с семьями в палатках круглый год, даже зимой, без горячей воды. Почему безропотно продолжают они терпеть чудовищный эксперимент сверху, почему советские лейтенанты не возьмутся за «Калашниковы»?!
«Мои» две пары сошлись во мнениях, что Афанасьев играл роль хмурого раздраженного революционера, «передовые» идеи которого не поддерживают «косные» массы. Какое же недемократическое презрение нужно иметь к своему народу, чтобы обвинять его в «отсталой ментальности»! Следовательно, мсье Афанасьев считает, что тысячи или, сколько их там, десяток тысяч демократов имеют право насильственно менять ментальность 300 миллионов людей! Если они не хотят «рисковать», «зарабатывать больше денег» или «путешествовать» («Разумеется, это ложь, — прокомментировал я мысленно, — умеют советские люди рисковать, но демократы требуют от них не только коллективного самоубийства, но еще и участия в копании братской могилы. Понятно, что они сопротивляются…»), то насиловать их — преступление…