Не получивший ответа на свой вопрос юноша шепчет подруге: «Странно, что близкий к Ельцину критикует позицию Ельцина». Афанасьев (выглядит он постоянно мрачным) продолжает между тем: «Объявление чрезвычайного положения в Чечено-Ингушетии — самая большая ошибка Ельцина. И это не единственное недемократическое его решение. И Ельцин не одинок. Попов, наш московский мэр, вот предложил уничтожить автономное деление России, ее автономные республики сделать единицами административными».
«Вы не ответили на мой вопрос о приватизации», — обиженно взывает уже без микрофона чистенький мсье. «Что вам сказать, — Афанасьев вздыхает, — безусловно, во всем, что происходит, много несправедливостей… Как нужно делать, в деталях, я не знаю… Это вот наш вице-премьер Руцкой не сомневается, он знает все, я не знаю. Положение в стране тяжелое. Я тут вот узнал, что килограмм мяса теперь стоит в отдельных случаях 110 рублей… Может, это наша судьба такая, русских, что мы создаем каждый раз нечто не функционирующее?..»
Вопрос (чей, я не вижу, за моей спиной): «Что говорит Ельцин ежедневно русским рабочим для того, чтобы они засучив рукава трудились?» Афанасьев: «Вы понимаете, мы переживаем глубочайший кризис нашей евразийской цивилизации. Коллективистская ментальность — вот что мы до сих пор имели. Вы спросите, что это такое? Отсутствие желания рисковать, отсутствие желания зарабатывать больше денег, или путешествовать, или иметь автомобиль — вот что такое евразийская отсталая ментальность нашего народа… Самое страшное, что, несмотря на запрет КПСС, неизменными остались структуры экономические и эта вот ментальность. Я не знаю, что нас ожидает. Россия без Украины только с республиками Центральной Азии?.. Центральноазиатские республики только и думают о том, как бы повернуть сибирские реки вспять и получить свою долю общесоюзной прибыли…»
Мэр сказал заключительную речь. Раздались аплодисменты, и я поднялся. Однако неожиданно захотел высказаться молодой человек из свиты Афанасьева, по фамилии Бухарин. Из города Кемерово. Во время дискуссии он внимательно слушал, наклонись к переводчице. «Сибирь, конечно, далеко от Парижа, но даже в далекой Сибири знают имя господина Пэтэгэ». Переводчица запнулась, произнося неуверенно этого Пэтэгэ. Нам в зале имя этого господина, известного в Сибири, ничего не говорило. Молодой человек ошибся и принял чье-то звание «Президант Директор Женераль», сокращенно «ПэДэ-Жэ», за фамилию? Вежливые жители Монтроя проглотили Пэтэгэ. «Надеюсь, наша сегодняшняя встреча и мрачные фразы Юрия Николаевича не повлияют на решение господина Пэтэгэ, — продолжал кемеровец. — Конечно, анализ политической обстановки есть дело таких больших ученых, как Юрий Николаевич, их дело думать о больших проблемах. Мы же стараемся что-то делать на местах. Мы строим у себя в Кузбассе свободную экономическую зону. Мы имеем хорошие связи с Европейским экономическим сообществом. Поэтому не бойтесь сотрудничать с нами. Россия будет жить». Стало ясно, что если Афанасьев верит в рыночную экономику, как в Бога, но по природе своей мрачный пессимист, то молодой демократ Бухарин надеется, что Россия будет жить с помощью господина Пэтэгэ. Что наобещал городу Кемерово и Кузбассу неизвестный наш соотечественник, Бухарин не сказал.