Выбор богов (Саймак) - страница 56

— Я, — сказал Езекия, — разделяю вашу великую тревогу.

— То есть? — удивленно спросил Джейсон.

— Я понимаю, что вы должны чувствовать, — отвечал ему робот. — Возможно, не все остальные, кто находится среди звезд. Но вы и мисс Марта, вы двое, конечно…

— Не только мы, — сказал Джейсон. — А индейские племена? Уклад жизни их предков однажды уже был нарушен. Что же, это должно повториться? Они создали себе новую жизнь. Должны теперь от нее отказаться? А как насчет твоего народа? Вы стали бы счастливее, если бы здесь было больше людей? Иногда я думаю, что да.

— Некоторые из нас, возможно, — сказал Езекия. — Наше дело — служить, а здесь мало тех, кому нам служить. Вот если бы племена…

— Но ты же знаешь, что они не станут. Они не хотят иметь с вами дела.

— Я собирался сказать, — продолжал Езекия, — что среди нас есть определенная часть, которая, может быть, не отнесется благосклонно к их возвращению. Я мало о них знаю, но они заняты каким-то проектом…

— Ты имеешь в виду то строительство вверх по течению реки?

Робот кивнул.

— Вы могли бы с ними поговорить. Быть может, они чем-то помогут.

— Ты думаешь, они станут нам помогать? Захотят?

— Ходят слухи, — сказал Езекия, — о грандиозных новых идеях, о какой-то чрезвычайно интересной работе. Я ничего в этом не понимаю.

Джейсон, сгорбившись, сидел на своем камне. Его пробрала дрожь, и он плотнее завернулся в плащ. Ночь неожиданно словно стала темнее и показалась исполненной одиночества и даже немного пугающей.

— Спасибо, — проговорил он. — Я подумаю об этом.

Утром он отправится на берег реки и поговорит с Горацием Красное Облако. Быть может, Гораций подскажет, что делать.

Выдержка из записи в журнале от 18 сентября 2185 года:

…Через некоторое время после того, как мы начали совершать дальние поездки, чтобы собрать всеобъемлющую библиотеку и хотя бы некоторые произведения искусства, ко мне явились четыре робота. Я их не узнал — в конце концов, роботов вообще трудно отличить друг от друга. Может быть, они уже несколько лет работали на ферме, а может, только что пришли.

Сейчас, когда я об этом пишу, то сам несколько удивляюсь, почему не расспросил их подробнее, однако помню лишь, что не поинтересовался, откуда они, ни тогда, ни позже. Возможно, оттого, что я был так изумлен — и в некотором смысле расстроен — их просьбой, я о них толком и не разузнал.

Они сказали, что их зовут Езекия, Никодемус, Ионафан и Авен-Езер и что если я не возражаю, то они хотели бы поселиться в монастыре, который расположен от нас неподалеку, и посвятить все свое время изучению христианства. Похоже было, что они решили, будто человек изучил религию совершенно недостаточно, а они, как беспристрастные ученые, могли бы исследовать сей предмет гораздо глубже. Я не заметил никаких признаков религиозного пыла, хотя очень сильно опасаюсь, что если они будут продолжать (а они этим занимаются уже почти тридцать лет), то в конце концов утратят объективный подход и впадут в религиозный фанатизм. Даже сейчас я не уверен (пожалуй, сейчас даже менее уверен, чем тогда), что был прав, не возразив против их намерения. Быть может, было неправильно или неразумно допускать команду роботов до столь деликатного предмета. Я полагаю, фанатики занимают свою нишу в любом обществе, но мысль о фанатичных роботах (фанатичных в любой области, а религия прямо-таки плодит фанатиков) не слишком меня прельщает. Все это наводит на размышления о ситуации, которая может оказаться просто пугающей. Раз большая часть человечества исчезла, а все роботы остались, они со временем могут попытаться заполнить образовавшуюся пустоту. Они были созданы для того, чтобы служить нам, и по самой своей природе не могут пребывать в бездействии. Невольно задаешься вопросом: не замыслят ли они со временем, за отсутствием людей, служить самим себе? И в этом случае, какие у них окажутся побуждения и цели? Несомненно, не человеческие, и это, я бы сказал, чрезвычайно отрадно. Однако лишь с тем, что я называю простительным опасением, можно рассматривать создание новой философии и установление новых ценностей существами, которые в своем окончательном виде были созданы чуть более века назад и которые не прошли период эволюции, в течение которого могли бы развиваться столь же медленно и постепенно, как человек и все остальные обитатели Земли (не будем, впрочем, забывать, что человек, при всей своей длительной истории, развивался, возможно, все же слишком быстро). Быть может, им потребуется-таки время на некую эволюцию, поскольку им придется создавать, для самих себя, логическую опорную базу. Но боюсь, период этот окажется коротким, и, как следствие, существует вероятность серьезных ошибок Эволюция предоставляет время для того, чтобы опробовать и отбросить негодное, и потому естественным образом выпрямляются неверные изгибы. У роботов же вряд ли будут большие возможности по части эволюции, и, таким образом, многие из этих изгибов будут перенесены в их окончательно сформировавшееся мышление.