— Бесполезно! — ответил Микки.
— Черт возьми!
Росс вскарабкался по наклонному полу и тяжело рухнул на панель управления двигателем, когда кабину качнуло еще раз. Дрожащими пальцами он потянул рычаг.
Мейсон снова увидел на заднем экране струю пламени. Корабль перестал дрожать, он теперь летел строго вниз. Пол вернулся в горизонтальное положение.
Росс забрался в кресло пилота и яростно забарабанил пальцами, пытаясь развернуть корабль. Микки с бледным, ничего не выражающим лицом наблюдал за ним с пола. Мейсон тоже следил за капитаном, боясь проронить хоть слово.
— Вот и молчите! — презрительно бросил Росс, даже не оглянувшись; так разгневанный отец отчитывает непутевых сыновей. — Сейчас приземлимся, и вы убедитесь, что я прав: никакого корабля там нет. А потом мы разыщем мерзавцев, которые внушили нам эти мысли.
Пальцы Росса проворно бегали по органам управления, корабль тем временем поворачивался кормой к планете. Мейсон снова почувствовал доверие к капитану. Он без всякого страха ожидал посадки. Микки поднялся с пола и стал рядом.
Корабль коснулся поверхности планеты и замер. Они приземлились во второй раз, и с ними ничего не случилось.
— Включи прожекторы, — велел Мейсону Росс.
Мейсон повернул рубильник, и все сгрудились возле иллюминатора. На секунду Мейсон удивился тому, что Россу удалось сесть точно в нужном месте. Кажется, капитан при этом даже не производил никаких вычислений.
Они посмотрели наружу.
Микки затаил дыхание, а Росс разинул рот.
Обломки корабля не исчезли.
Они приземлились в том же самом месте и увидели ту же самую разбитую ракету. Мейсон повернулся и поплелся прочь от иллюминатора. Он совсем растерялся, чувствуя себя жертвой какого-то громадного розыгрыша. Чувствуя себя проклятым.
— Вы же говорили. — обратился к капитану Микки.
Росс молча смотрел в иллюминатор и не верил собственным глазам.
— Теперь мы снова взлетим, — скрипнул зубами Микки. — И на этот раз точно разобьемся. И погибнем, как эти.
Росс не ответил. Он смотрел на опровержение своей последней, отчаянной надежды. Опустошенный, утративший веру в разумность мира.
И тут заговорил Мейсон.
— Мы не разобьемся, — мрачным тоном произнес он. — Никогда.
— Что? — Микки непонимающе посмотрел на него.
Росс тоже обернулся.
— Сколько можно себя обманывать? — сказал Мейсон. — Мы все знаем, что произошло, правда ведь?
Он думал о недавних словах Росса. О том, что чувства способны предоставить доказательства того, во что ты искренне веришь. Даже если на самом деле предмет этой веры не существует.
На миг он увидел Росса и Картера — какими они были на самом деле. Он тяжело вздохнул, в последний раз перед тем, как иллюзии снова обрели плоть.