— Жизнь моя… — взмолился Фрай, но я хлопнула дверью, ушла в спальню и заперлась.
— Алесия, любимая, жизнь моя! — звал Фрай под дверями.
А меня нет! Алесю в армию забрали!
— Алесия, я вернусь к тебе так быстро, как смогу, — говорит принц, и мне его почти жалко.
— Не утруждайся! Ждать не буду! Мужиков вон вокруг хватает! Всех цветов и размеров!
Фрай издает страдальческий стон.
— Любимая, я обещаю, что буду предельно осторожен. Как только я пойму, что происходит, мы опять будем вместе.
— Я тебя умоляю! Ты не поймешь, что происходит, даже когда правда сама свалится тебе на твою пустую голову! Потому что опять станешь отрицать очевидное и верить, что все вокруг только и мечтают целовать твою наследную задницу и ни в жисть не станут делать что-то плохое. Заявляю официально, принц Фрай — ты самый непроходимый лох, которого только я встречала! И только посмей у меня спросить, что значит это слово!
За дверью тишина, потом опять тяжелый вздох.
— Я люблю тебя, Алесия! И вернусь, как только смогу!
Затем шаги, и я прямо физически чувствую, когда мой принц уходит через портал. Вернется он! Ха-ха — два раза! А я прямо стану сидеть и ждать-пождать тут, как красна девица в тереме! Ну ладно, принц распрекрасный, не хотела я военные действия тут разворачивать, но, видимо, деваться-то некуда.
Отперев дверь, я на цыпочках пошла по коридору.
— Далеко собралась, Маленький Огонёк? — раздался низкий голос Эрнама и напугал меня до икоты.
— Ты ч-что… Ты обалдел совсем, демон безголовый?! Я чуть не обделалась с перепугу! — заорала я, и тут же в конце коридора появились оба заспанных фейри без рубашек.
— Лиира Алесия, что случилось? — встревожено уставились они на меня.
— Да ничего не случилось! — злилась я до невозможности. — Тоже мне, выскочили двое из ларца одинаковых с лица! Я что, заключенная? Что, теперь и по этому долбаному замку шагу ступить не смогу, чтобы за мной не следили?
Фейри, почуяв, что запахло жареным, вернулись обратно в комнату, и поэтому весь мой праведный гнев пал на голову Эрнама. Но его это, похоже, нисколько не впечатлило.
Пока я орала, выражая моё несогласие с их шовинистскими жизненными установками, брызгала слюной и топала ногами, посылая по многострадальному замку волны дрожи, от которой все вокруг стонало и сыпалось, наглый демон со скучающим видом только что мечом под ногтями грязь не выколупывал. Когда же я выдохлась и уставилась на него, он беспечно вздохнул и спросил:
— Всё? Ты успокоилась, Маленький Огонек?
Я могла только стоять и испепелять его взглядом. Но оборзевший демон даже не вспотел от того адского пламени, что изливалось на него из моего взгляда.