Барон опустил руку, ювелир судорожно дышал.
— Где лавка этого Грена? — Оуэн поднялся.
— Я скажу, — шепотом пообещал старик, — только уходите.
И мы ушли, оставив его лежать там, среди битого стекла и драгоценных камней, перемазанных кровью.
Оуэн шагал слишком быстро, слишком широко, цепляясь за его локоть, я едва не бежала, стараясь не отстать. Барон был сосредоточенно спокойным, или казался таковым.
— Крис, помедленней, пожалуйста, — проговорила я, почти повисая на руке.
Он тут же остановился, огляделся, словно стараясь припомнить, как здесь оказался и оглянулся на дверь ювелирной лавки, где все еще покачивалась табличка «закрыто».
— С ним ведь все будет нормально? — не удержалась от вопроса я.
— Мне все равно.
На противоположной стороне улицы мальчишка в голубом пальто с восторгом указал на проезжающий по дороге мобиль. Няня, отнюдь не разделявшая его чувств, поджала губы и потянула юного любителя механизмов дальше.
— А ты заметила, что все ограничилось одним кварталом?
Я посмотрела на уходящую к портовым складам улицу. На соседней, громко звякнув, проехал трамвай, клубы дыма от парового двигателя поднимались высоко в небо. Вагон скрылся за поворотом, скоро он минует ратушу, обогнет Круглую площадь, вернется назад и заберет пассажиров из воздушной гавани. Говорят, этой весной откроют еще одну ветку, и маршрут пройдет мимо дворца Первого советника, главного парка и будет доставлять пассажиров к железнодорожному вокзалу. Это если верить речам мэра Льежа. А кто ж им не верит?
— Лавка ювелира, — указал на дверь, из которой мы вышли Крис, — Кожевенная мастерская Грена за углом.
— Рынок и безногий Кэрри?
— Если он и был этот безногий, — парень прищурился, — Рынок с севера примыкает к складам, так что все рядом, даже лавка этого Гикара.
— Но при чем здесь… — пришедшая в голову мысль была неожиданной, — Он тоже был болен коростой! — выкрикнула я, и проходящий мимо джентльмен, бросил обеспокоенный взгляд сперва на меня, потом на барона, но не увидел ничего угрожающего и прибавил шаг. — Он продал мне инструментариум, совсем как…
— Как Киши, — закончил Оуэн, — только ювелир сперва уколол сапожника, — он положил мне руки на предплечья, — Ивидель, — голос барона был мягким, слишком мягким, — Он тебя не колол? Или кто-то другой? Ты не обнаруживала ран, происхождений которых не помнишь? Царапин, от которых просто отмахнулась?
Его пальцы коснулись моего подбородка, потом шеи. В его жесте не было ни ласки, ни нежности, только деловитость и… неужели испуг?
— Барон Оуэн, — я возмущенно отпрянула, поймав любопытный взгляд дородной дамы в шубе, что стояла на углу, в ожидании извозчика. — Маги не болеют коростой!