— Так плохо?
— Не баба, а демон разлома, — пожаловался рыжий. — Рассказал все как есть, и тебе советую, а то мозги наизнанку вывернет.
— Я уже в предвкушении, — ответил Оуэн, открывая передо мной дверь, и посмотрев на стоящую у окна женщину, учтиво проговорил, — Приветствую, баронесса.
— И я вас, барон, — кивнула Аннабэль Криэ.
Она выглядела точно так же, как и несколько дней назад в доме Миэров, тот же цепкий взгляд, стянутая скупая прическа и, кажется, даже та же одежда.
— Приятно снова видеть вас, леди Астер. Присаживайтесь, молодые люди.
Комната больше походила на кабинет, чем на допросную, хотя я уже успела подумать о цепях, каленом железе и полуголом палаче. Последнее почему-то смущало больше всего.
Массивный письменный стол, вытертый ковер под ногами, три стула с резными ножками и обивкой невнятного цвета, один для хозяина и два для посетителей. И все, ни вышитых картин, ни портьер на окнах, лишь светлый камень стен, из-за алых вкраплений казалось, они плакали кровью. Скудно, тускло, уныло.
Оуэн подвел меня к стулу, а сам сел на второй, не спуская пронзительных синих глаз со жрицы. Та скупо улыбнулась.
— У вас сегодня больше нет экзаменов, и я взяла на себя смелость вызвать вас для беседы. Это ненадолго, обещаю, — она села за стол, — Вы ведь не против?
— А у нас есть выбор? — спросил барон.
— Боюсь, нет, — жрица открыла блокнот, постучала карандашом по столу и попросила, — леди Астер, расскажите все, с того момента, как покинули дом Миэров вместе с вашей подругой.
— Как Гэли?
— Хорошо, скоро снова будет рядом с вами. Ее мы уже допросили…
— Сомневаюсь, — вставил Крис.
Но Серая, не обратив на него внимания, продолжала:
— А теперь мы хотим послушать вас, леди Астер.
Я пожала плечами, поерзала на неудобном стуле, положила сверток со шпагой на колени и стала рассказывать. Если хотят слушать, значит, пусть слушают. Как мы приехали в банк, как исчезла карета, как толстяк поднял метатель, как я бежала по лабиринту узких улиц, вспоминала холод. И страх. И беспомощность. Наверное, в моем лице что-то изменилось, потому что, подняв голову и посмотрев лицо жрице, я увидела на нем сочувствие, и самую каплю жалости.
— То есть вы подтверждаете, что разбойники пытались похитить мисс Миэр? — спросила по окончании жрица, сделав несколько пометок в блокноте.
— Я?
— Вы, мисс Астер. Подумайте сами. Ночью забираются в особняк мэтра, а на следующий день увозят его дочь. Все очевидно. Думаю, Алесандр Миэр обменял бы Око девы на единственную дочь.
— Но они требовали то, что мы купили в лавке у Гикара, — растеряно проговорила я, опуская руки на хрустящий сверток. Показать или нет? Что же на самом деле хотели разбойники? Око Девы? Зеркало? Шпагу? Но откуда они узнали, что я ее «купила», если этого не знала даже я?