Я сделала несколько осторожных шагов вперед, холод пробрался под куртку. Сгорела не просто лавка, а мастерская Гикара.
Остальные постройки удалось отстоять. Южная стена оружейной, кажется та, где висела карта, частично уцелела. Остальное превратилось в пепел, смешавшийся с тающим снегом. Рыцари пытались очистить остатки товара, больше похожего на груду черного металла. На дороге лежал… лежало прикрытое мешком тело. На него смотреть не хотелось, но взгляд снова и снова возвращался к торчащим из-под ткани черным ногам.
— Ужасти какие, — покачала головой стоящая рядом женщина в пуховом платке.
— И не говори, — ответила вторая с корзинкой в руках, ее капюшон упал, волосы выбились из пучка, — И как полыхнуло! В одночасье! Я уж думала Девы по наши души явилися.
— По чью-то точно явились, — хмуро сказал дородный мужчина с пятнами на фартуке, снег падал на его лицо и тут же таял, заставляя кожу блестеть, — Кто-то очень хотел отправить бедолагу к богиням, даже дверь поленом подперли, чтоб не выбрался.
Мы все посмотрели на лежащее на земле черное тело.
— А ну-ка хватит! — рявкнул рыцарь с серой эмблемой на плаще, и отрывисто спросил мужчину, — Кто такой? Откуда?
— Так мясник я, Ганс из лавки «У Ганса», отборная вырезка и корейка — с готовностью ответил он, — Ежели не верите, то у любого спросите, — он оглянулся, но словоохотливые женщины уже уходили, а мальчишка разносчик еще раньше юркнул в подворотню.
— Спросим, — сказал Серый, — Видели, как занялось?
— Э… нет, — с неохотой признал мясник. — Выскочил, когда уже вовсю полыхало, да колокол звонил. Помочь хотел Гикару, тут ведь такое дело не поможешь, вся улица займется, что чужое, что свое. Не сразу увидел, что дверь поленом подперта, а когда увидел, поздно было, крыша рухнула. Эх, жалко мастера, такую душу загубили, — он показал пудовый кулак пепелищу.
— Уверены, что это Гикар? — рыцарь указал на тело.
— А хто ж еще? — выпучил глаза Ганс.
— Значит, неуверены, — констатировал серый.
— А вы, леди? — моего рукава коснулся десятник, что еще недавно препирался с извозчиком, тот, кстати, стоял позади служивого и нервно мял в руках шапку. Думаю, он уже просветил солдата, куда я направлялась, но не смог сказать зачем.
— А я только что приехала, — холодно ответила я, прижимая к животу сверток, — И видеть при всем желании ничего не могла.
Извозчик согласно закивал.
— Вы ехали в оружейную лавку? — поднял бровь десятник, совсем по-другому оглядывая продолговатый сверток.
— Да, — ответила я, — Я хотела…
— Простите, леди Астер, я опоздал, — мне на плечи легли тяжелые руки, сердце прыгнуло к горлу. Голос оказался знаком. То ли от испуга, то ли от радости сердце скакнуло к горлу и забилось, как сумасшедшее.