Конечно, с её доходами и одиночеством можно было найти жильё получше, но она обитала тут с того дня, как переехала от родителей. Половина таунхауса была по карману начинающей сотруднице DigiMart. Она работала усердно, дядя Ховелл дал однозначно понять, что ни родственные узы, ни совпадения по знаку Зодиака не повлияют на его отношение к ней. Никаких привилегий!
При всём этом он регулярно просил её сделать что-то, выходящее за рамки обязанностей. А если Лекса говорила, что это не входит в задачи администратора, то дядя Ховелл вскидывал седые кустистые брови и удивлялся: «Мы же не чужие люди, неужели откажешь дяде?»
Лекса вздыхала и обещала себе, что однажды займёт место Ховелла, и тогда держитесь все! Она покажет на что способна, вялый бизнес вырастет до небес. Например, она несколько раз говорила дяде, что DigiMart почти не приносил прибыли, что лучше снести это старое здание ко всем чертям, а на его месте построить многоэтажный молл.
Но дядя её не слушал, а делал жест типа: иди отсюда, занимайся тем, о чем я попросил, а не фантазируй.
* * *
В детстве мама таскала Хагена в больницу всякий раз, как читала в газете или слышала по телевизору о новой инфекции. Спустя много лет он уже сам возил маму по больницам. У него образовалась стойкая неприязнь к людям в халатах, к их проницательности и снисходительности.
Вот и этот врач – доктор Ротсон – не поверил, что Хаген занимался настоящими боевыми искусствами. Он прикрепил рентгеновский снимок голени Майка к доске и равнодушно произнёс:
– Трещины нет, можете не переживать.
Хаген сидел на кушетке и смотрел на непонятный набор чёрных и белых пятен на снимке. Доктор с сомнением поджал губы:
– Как вы, говорите, получили эти повреждения? На ринге?
– Да.
– А синяк на лице тоже там?
– Тоже.
– Боксёр, значит? – доктор Ротсон демонстративно смерил Хагена взглядом. – К психиатру давно обращались? В вашем файле указано, что вы проходили магнитно-резонансную томографию мозга. Есть жалобы на что-то?
– Уже нет, док.
Врач вернулся за свой стол и начал набирать что-то на планшете, а Хаген терпеливо ждал: торопиться было некуда. Он ещё раз осмотрел кабинет врача, в интерьере которого ему понравилось сочетание минимализма и уюта. Здесь не замечалось ничего лишнего, но было достаточно предметов, делавших комнату не столь холодной, как другие медицинские кабинеты, которые он видел. А видел он их предостаточно: от школьных лазаретов до грязных палат в общественных больницах.
– Страховка? – спросил Ротсон.
– Нет.
– Тогда свободны. Вы больше не больны, – усмехнулся врач.