И тут вопрос, как гром среди ясного неба:
— Отчего вздыхаем?
Я вздрогнула, подняла глаза, а это Урген Врадор в накинутом на голые плечи мундире и пижамных штанах, заправленных в сапоги. Стоит, понимаешь ли, улыбается.
— Вы что тут забыли?
— Вас забыл.
— С чего вдруг? Опять предложите сменить работу?
— Не совсем… Видите ли, Ося, если Реггена мы согласны допросить с утра, то вас сейчас.
Я покосилась в сторону окна, где отражалось «мое» пустое кресло, и мысленно возмутилась. Это где и как он меня допрашивать намерен? И главное, почему?
— Мы открыли саркофаг! — огорошил меня глава отдела.
А о саркофаге — то я забыла, едва в кузню вернулась, теперь не знала, что сказать. Ρешила спросить:
— И?
— Вы говорили, там исключительно ваши вещи, так?
Говорила, искренне надеясь, что похитители свое имущество клеймом не пометили, гравировкой не подписали. В ответ я вначале кивнула, а вспомнив о невидимости, подтвердила вслух:
— Да, так.
— Но там кандалы!
Не поспоришь, если граф-задохлик тут, то там лишь пустые оковы. Придется снова спросить:
— А… да, точно… они самые. И?
— И вы хотите сказать, что это все ваши вещи? — прищурился пытливо. Χоть и смотрит куда — то сквозь меня, а все равно от страха дурно стало. Так что мое тихое «да» прозвучало жалко. — Но на них нет вашего отпечатка! — припечатал самый главный страж.
Мгновение ужаса и вдруг озарение:
— Конечно, нет, они ж для Реггена сделаны! Мои — то вещи в «Старом Фениксе» сгорели…
И хоть сказала истинную правду, она не пришлась стражу по душе. Врадор нахмурился сильней, вдел руки в рукава мундира, застегнулся и спросил:
— А кандалы у вас откуда?
— А их мне выдал граф… перед самым заселением, — нашлась я с ответом.
— Зачем?
— Да на случай озверения! — Я отложила список и поднялась из кресла, временно дезориентировав визитера не только своим местоположением, но и вопросом: — И не могли бы вы объяснить, уважаемый Урген Врадор, с чего вдруг саркофаг остался в вашем кабинете? Зачем вы его открыли? Да и как смогли? Я ж собственными глазами видела, как… пауки его запечатали.
— Хм, — выдал глава контроля, потер колючий подбородок и усмехнулся, отступив: — Вижу, вы взволнованы… Что ж, на сегодня достаточно, продолжим завтра. Доброй ночи.
Он исчез так же неожиданно, как и появился. Вот он был, вот его и нет.
— Да уж, время позднее, день тяжелый, допрос безрезультатный… Доброй? Ага. Еще бы знать, совсем ушел или прячется в углу, — пробурчала я и вздрогнула услышав:
— Ушел. Совсем. Давай ложиться спать.
— Регген, ну наконец — то, — потирая руки, приблизилась к столу и тюфяку под ним, — сейчас вы мне за все ответите!