— Ося, ты уверена, что тебе эти разборки нужны… и я вместе с ними?
— Еще как! Вы откроете портал, вы позовете Бурю. А с ним уж я легко найду нужного мужика. К слову, ружье ваше где?
Ружье-то он взял, но мне не отдал, стоял у стеночки, опирался на него и с кривой улыбкой смотрел, как я все растолковываю Буре. К счастью, ледяной был лишь на голову выше меня, шею ломать не пришлось, однако его невысокий рост совсем не способствовал взаимопониманию. Он дважды попросил меня повторить историю с самого начала, а затем задал абсолютно нелогичный вопрос:
— Почему вы решили, что он их продает?
— А что, съедает? — удивилась я, быстро подсчитав все проданное и подаренное: — Четыреста восемьдесят пирожков — не многовато ли на одного?
— Так он и не один. Он ими студентов кормит… в процессе образования.
— И ректор позволяет? — хмыкнул Регген.
— Не запрещает, так точно, — ответил охранник и с почтением вопросил: — Можно, я покажу ей на примере?
— Нужно. Я тут подожду.
— А может, вы в кузню вернетесь к тюфяку… — начала было я, припомнив, с каким трудом тащила задохлика от стола до портала. Еще свалится здесь, несмотря на ружье, и как я потом его подниму?
— Тут, Ося. Идите. Я жду.
И мы пошли: Буря, загадочно улыбаясь, а я, думая о том, что если граф таки свалится, его никто не поднимет. Побоятся подойти, разозлить и как следствие получить.
Коридоры с горгульями и химерами, как назвал стеклянных ящериц мой провожатый, сменились вначале закрытыми галереями, а затем и более узкими коридорами с тонкими колонными, арочными сводами и стенами, сплошь покрытыми графическими рунами, плетениями, схемами и зарисовками каких-то эпизодов из жизни академии. Вот толпа студентов чествует какого-то парня, вот профессор утирает скупую слезу, вот взрыв, вот улетающий из-за взрыва маг-недоучка, вот надгробная доска… и все тот же профессор, вытирающий руки. Выражение лица не разобрать, но кажется мне, что на нем ехидная улыбочка знатока.
— Это что? — я указала на рисунки.
— Сказания о Непутевом, — ответил Буря. — Так называют самонадеянных студентов, коим слова мастеров не указ, устав не документ, отчисление не смерть.
— И много здесь таких?
— Χватает, — улыбнулся он. — Мы пришли.
И действительно, остановились мы как раз напротив смотрового окна, что располагалось над огромным каменным лабиринтом с множеством странных железяк в коридорах и вялых студентов, что пытались эти железки собрать в нечто полезное. Где-то что-то вспыхивало, где-то кто-то ругался, однако общая атмосфера была отнюдь не напряженная.
— Аттестационный экзамен по техно-магии, третий курс, третья пересдача… — ледяной демон указал вперед: — Видите постамент в центре? Это конечная точка их пути. В прошлом году до нее дошло двадцать студентов из сорока, в этом всего лишь три, и то нечаянно.