— А вот это кабинет нашей… пропажи.
Если предположить, что я действительно пропажа и Шах меня нашел, то в данный момент он крепко удерживает добычу, не давая ей скрыться. А добыча со странным чувством дежавю всматривается в его черные внимательные глаза. И не то чтобы памятью страдала девичьей или же обладала идеальной фотографической — совсем нет, но до того злосчастного интервью этот взгляд я уже где-то видела.
К моему образу в стенах кабинета Федор привык, поэтому удивлением обозначил лишь Шаха.
— Анна, Шаген… — Шах убрал руку с моего лица и переключился на посетителей. Разорвав зрительный контакт «удав и кролик», он продолжал удерживать меня второй рукой.
Еще не справившись с удивлением, Федор добавил:
— После вашего звонка не предполагал здесь увидеть…
— Планы изменились. — Ответил мой спаситель, нехотя позволяя спасенной или спасающейся отодвинуться. Его позволение было минимальным, и руку с моей талии не убрал. Встретив сверлящий взгляд Романа, я вздрогнула.
Уж лучше бы я за спиной Шаха пряталась, а не в его объятиях.
Словно услышав мои мысли Шаген крепче меня приобнял, успокаивающе выводя круг за кругом большим пальцем на моей талии. Фельдмаршал недоверчиво уставился на нас.
— Как я понял вы, уже нашли общий язык.
— Несомненно. — Циничная реплика Ромы обшаривающего мой кабинет взглядом, напомнила о его присутствии.
— Она дала свое согласие. Проект закрепите за Анной, работать начнем со следующей недели. — В подтверждение слов Шаха пришлось кивнуть и улыбнуться, не смотря на то, что бывший с презрением скривился, разглядывая стол за нами.
— Да, ваш специалист отдается и душой и телом. — Затем заметил он, растянул губы в подобии голливудской улыбки, примирительно добавил слова Федора, — и посвящает себя работе стопроцентно.
— Так и есть. — Встрепенулся Фельдмаршал, — разрешите представить Роман Юрьевич Шевченко представитель «РоСтас», а это Авдалян Шаген Хоренович из «Bi&RoSh» и Тур Анна Михайловна уже не ваш продак-менеджер.
— Не наш, — Согласился Рома, пожимая руку Шаху, повернувшись ко мне, сладким тоном добавил, — но мы уже знакомы. Здравствуй, Анютка.
Кивнула холодно сдержано и с той же толикой презрения. В памяти всплыли обрывки сна с пауками. И этим воспоминаниям я улыбнулась так, что глаза Ромашки стали шире, а его улыбающийся оскал потерял блеск, значительно съехав влево.
Повисшее молчание прервал Федор:
— В таком случае оставляем вас для обсуждения мелочей. — Пропуская на выход Шевченко, добавил тихо. — Когда закончите, жду в своем кабинете. Анна вас это тоже касается.