— А ты не уверена?
— Честно тебе ответить? — спросила, в свою очередь, мама.
— Ну конечно, честно!
— Совсем не уверена. Наоборот, уверена, что вы не отремонтируете школу. По крайней мере, сами.
— Почему? Скажешь, потому, что мы маленькие!
— Да. И до сих пор еще никто не видел, чтобы дети сами восстанавливали здания.
— А теперь увидят! Теперь дети не то что раньше. Теперь дети сами танки строят! Ремесленники, например.
— Не сами, а под руководством взрослых — инженеров и техников и вместе со взрослыми квалифицированными рабочими.
— А мы все-таки восстановим! — сказал я.
Мама пожала плечами и усмехнулась:
— Ну что ж! Это будет большим открытием для человечества. Тысячи людей подолгу учились, чтобы стать каменщиками, плотниками и малярами, а тут окажется, что учиться вовсе и не нужно, что люди так сразу и родятся опытными специалистами-строителями. Знаешь, вроде бобров или муравьев.
У меня стало тяжело на душе. В самом деле, ведь не зря же люди учатся, чтобы овладеть специальностями! Я вспомнил, как мы спорили вчера с Олегом Лакмусовым: «Чем вы будете крышу крыть?» — «Соберем мешки, просмолим их — вот тебе и крыша!..» Ладно! Предположим, что и соберем и просмолим, но ведь до этого нужно еще стропила построить… Как их строить, чтобы они не завалились? Этого, пожалуй, и Яшка не знает. Предположим, что построим неправильно, переделаем, потом еще переделаем, пока не добьемся своего. А сколько лет уйдет на эти переделки?..
Мама протянула руку через стол и потрогала меня за подбородок.
— Загрустил? Огорчила я тебя? — сказала она ласково. — Так горячо взялись за дело, такую интересную организацию создали… а тут…
В этот момент в передней раздался звонок. Я пошел открыть. На крыльце стояла Оськина мама.
— Здравствуй, строитель! Мама дома? — заговорила она. — Что же это ты здесь сидишь? У вас там какое-то экстренное собрание или что-то вроде этого. Мой Осип уже час как убежал. Скоро, я так полагаю, вообще ночевать дома не будет. Этакую ответственность на плечи взвалил!
Анна Федоровна и мама очень дружили между собой и не виделись с отъезда в эвакуацию. Они крепко расцеловались, а потом минут пять шел обычный в таких случаях разговор: как доехала, да как устроилась, да что поделывают такие-то, да как жилось в эвакуации, да что пишут такие-то… Потом Анна Федоровна села на диван, закурила папироску и, кивнув на меня, сказала:
— Ну, а как тебе нравится? Строители-то наши!.. Ты представляешь: прихожу я домой — бензином воняет, ну что твой гараж! Оказывается, это Осип брюки, видишь ли, чистит. Не только брюки испортил, но и весь бензин извел. Нечего в зажигалку налить.