— Вы в войну играете? А папу к себе примете?
— Не будете спать, он к вам не придет. Я его не пущу! — пригрозил я, и это возымело свое действие.
Но, может быть, девочку напугала новая пуля, ударившая в дверной косяк.
Мне подумалось, что для шальных они летят сюда слишком часто. Но случайностей на войне можно встретить множество. Поэтому я с крыльца не ушел, продолжал стрелять, как и младший сержант Агафонов.
Его настоящее ружье грохотало и изрыгало из ствола огонь, несмотря на наличие дульного тормоза, который служил одновременно и пламегасителем. В сравнении с выстрелами из «Корда» очереди моего автомата и в самом деле могли бы показаться несведущему человеку какими-то игрушечными и совершенно несерьезными. Тем не менее бандиты продолжали падать и от них.
— Ничеухин, ты где? — спросил я старшего сержанта.
— В боевом строю! На самой что ни на есть передовой линии, товарищ старший лейтенант, — задорно отозвался Василий.
Я тут же услышал две короткие очереди, который выпустил мой заместитель.
— Неужели все кончено? А столько было старания приложено, чтобы их с гор вытащить. Даже обидно, что мы так быстро их всех перебили, — проговорил Ничеухин.
— Нет, не всех, — поправил его сержант Махалов. — Человек пять или шесть, которые самыми первыми шли, в какую-то яму под большим камнем залезли, оттуда несколько раз стреляли, потом притихли. Думают, наверное, что спрятались и мы их не заметим. Я сейчас туда гранату брошу. Далековато, конечно, но вдруг да долетит.
Командир первого отделения сержант Махалов в моем взводе считался лучшим специалистом по метанию ручных гранат. Он умел бросать их не только далеко, но и предельно точно. Однажды этот парень метров с сорока умудрился гранатой Ф‐1 попасть прямо в разинутый в крике рот боевика, бегущего ему навстречу. А ведь эта лимонка весит аж шестьсот граммов. Зубы бандиту она, естественно, выбила, но это уже и роли никакой не сыграло, потому что граната взорвалась.
Все это произошло на моих глазах. Ей-богу, не вру.
— Расстояние до ямы?.. — спросил я.
— Немного больше сорока метров, — навскидку предположил сержант. — Может, сорок два или сорок три, но никак не больше.
Необходимости пользоваться в такой ситуации лазерным дальномером сержант не видел. Я тоже таковой не замечал.
— Пробуй, — разрешил я.
Как граната летела, в сумраке видно не было. Взрыв раздался, как ему и положено, секунды через четыре.
Я не стал терять время на настраивание бинокля. Тепловизор, установленный на прицеле моего автомата, показал это место, но из ямы, как я видел, вылетали только земля и дым.