Но бандит был наверняка ликвидирован. Уйти далеко на четвереньках он не мог. Взрыв его, конечно же, основательно поджарил. Ни один живой организм не выдержит температуру сгорания боезапаса термобарической гранаты. Пусть она и недолго держится, тем не менее восемьсот градусов ни с кем шутить не будут.
Но взрывы говорили и о том, что стрелять из огнемета больше нельзя. Свод тоннеля наверняка обрушился. Теперь обратный удар гарантирован.
Вести преследование по подземному переходу тоже стало практически невозможно. Нам оставалось разве что копать там, где свод обвалился. Но тогда мы вынуждены будем дополнительно укреплять его, потому что после взрыва он все равно останется ненадежным. Причем не в одном месте, а сразу во многих.
У меня была еще надежда на то, что где-то неподалеку, в том месте, где произошел взрыв, образовался провал. Если так и вышло, то он давал возможность пробраться к главной галерее, откуда, скорее всего, и брал начало узкий лаз, ведущий в погреб, расположенный в сарае. Но этот провал еще следовало найти. Для чего нам требовалось снова собрать георадар.
— Товарищ старший лейтенант!.. — Взволнованный голос старшего сержанта Ничеухина добрался до моих наушников даже здесь, в погребе.
— Что случилось? — спросил я строго.
Я не признавал ни за кем права на панику, а голос старшего сержанта сейчас звучал, мягко говоря, довольно тревожно.
— Беспилотник над улицей летит, — доложил Ничеухин. — Тот самый, самолетного типа. Штурмовик с ракетами. Я слишком далеко нахожусь, боюсь, не достану до него. Оператор вас увидит и может атаковать.
— Мы в перчатках и в масках. Нас он не распознает. Посчитает, что после взрыва остались какие-то горячие точки, которые и видны, — успокоил я своего заместителя. — Да и спрятаться, в случае чего, нам есть куда.
— Он круг делает и высоту набирает. Похоже, оператор желает атаковать.
— Нас?
— Похоже на то.
Я высунулся из погреба, посмотрел на дом. Дочери эмира Рагима Арсланова по-прежнему в обнимку сидели на крыльце.
— Девочки! — позвал я их.
Русским языком они, к счастью, владели, подняли головы и посмотрели в мою сторону.
— Слышите, как самолет шумит? Это ваш папа летает. Он посылает вам привет.
Расчет мой был до примитивности прост. Тепловизионная камера беспилотника обязательно покажет девочек, стоящих посреди двора. Эмир не решится стрелять в нас, будет опасаться попасть в своих дочерей, даже если он сумел разглядеть моих солдат рядом с тем, что было недавно сараем. Я имел полное право сомневаться в том, что он смог это сделать.
Шум двигателя беспилотника над головой я тоже улавливал. К этому моменту дождь уже прекратился и не мешал слушать. Но вот увидеть дрон где-то там, в облаках, у меня никак не получалось.