– Ну, это-то понятно! – встрял Арсений. – А делать-то чего?
– Стоять на своем! – Мишка пожал плечами. – Без воеводы ничего делить не станем. А если так хочет поторговаться, то пусть выбирает между своим здоровьем и прибытком.
– Угу… с Корнеем поторгуешься! – многозначительно прокомментировал Егор. – Лучше бы Дырке уплыть от греха, чтобы потом попреков от своих не слушать, что, мол, проторговался. Ну, да его дело – хочет, пускай воеводу дожидается.
– Понимаете… есть тут одна… загогулина…
– М? – Егор заинтересованно шевельнул бровью. – Это ты про что?
– Нам, огневцам и лесовикам разные части добычи интересны, – начал объяснять Мишка. – Помните, как Илья толковал, что нам за счет добычи можно будет в зиму людей и коней прокормить… Э, погодите-ка! Егор, а чего ж ты мне про Илью ничего не сказал… и я его чего-то не видел… случилось что?
– Ну, можно и так сказать… – Егор переглянулся с Арсением. – Помнишь, мы боярина в плен взяли?
– Это которому ногу отняли?
– Нет, этот помер. Матвей сказал, что сердце не выдержало. Другого, которого еще на Припяти захватили. Ты его еще Дырке в оплату за насад посулил.
– Да, было дело.
– Так вот… – Егор немного помолчал, словно колеблясь, говорить или не говорить. – Казну он вез. В сундуке.
– И что? – не понял Мишка.
– Гм… – Егор полез скрести в бороде, а вместо него продолжил Арсений:
– Короче, заболел наш Илья. Тяжко и, похоже, чем-то заразным! И то сказать, Мотька-то ему рожу и руки чем-то украсил – ну весь пятнистый! А стонет-то как жалостно! Бредит э-э… ругательно, блюет! Глянешь – жуть берет! Мы его, от греха, в стороне устроили, в шалашике, чтобы, значит, зараза на других не перекинулась. Только Мотька к нему и ходит. Рот и нос, значит, тряпкой с уксусом закрывает, и ходит. А потом руки тем же уксусом моет и одежду дымом окуривает.
– Погоди, погоди! – прервал красочно-зловещее описание Мишка. – Так он на самом деле заболел или это его Матвей…
– А это – как поглядеть, – Арсений хитро ухмыльнулся. – Ежели на самого Илью глянуть… смертушка неминучая, а ежели на сундук, что под Ильей… Тяжелый, зараза! У нас чуть пупки не развязались, пока мы их двоих до шалаша доперли. Да еще ж надо было умудриться, чтобы постель так свисала, что сундук незаметен был. Ох, и намучились! А Мотька еще заставил уксусом после этого умыться да дегтярным дымом чуть не удушил… я уж испугался, что глаза выест напрочь!
– Та-ак… – Мишка откровенно не знал, как реагировать на рассказанное. – Кто, кроме вас двоих и Матвея, еще об этом знает?
– Мои ратники все знают, – принялся перечислять Егор. – Сундук-то с Ильей им тащить пришлось. Василий твой. Он же этот сундук и нашел. Хватило ума всякой рухлядью его закидать да Демьяна с известием ко мне послать. Ну, и сам «болящий», конечно, тоже.