– Правда?
Кайл уже говорил ей о том, что он выходец из династии полицейских, но она не знала подробностей ни о нем самом, ни о его отце. Теперь же вдруг подумала, что скорый переход Кайла на службу в ФБР не случаен. Она попыталась представить его в полицейской форме, но, как ни старалась, Кайл возникал в ее воображении одетый в бронежилет и куртку со значком и надписью «ФБР».
– Я думала, ты попал в бюро так же, как и я.
– В смысле, что я всегда здесь был? – Кайл покачал головой. – А вот и нет. Я попал в бюро по чистой случайности. Однажды мы проводили совместную операцию с агентами местного отделения ФБР. Я в тот день спас ребенка и тем самым привлек их внимание. Один агент предложил мне написать заявление на перевод.
– И ты не разочаровался, когда стал работать в подразделении по освобождению заложников?
Кайл улыбнулся. Улыбка была задумчивой и немного печальной, совсем не такой, как его привычные широкие усмешки.
– В каком-то смысле даже наоборот, новая работа превзошла мои ожидания. Но ты же знаешь, чем занимается ПОЗ.
Эвелин знала. Оперативники ПОЗ не помнят лиц спасенных людей – только тех, кого спасти не удалось.
Возможно, между ней и Кайлом гораздо больше общего, чем ей казалось.
– Кайл…
Договорить ей помешал громкий автомобильный гудок – сигналил старенький серый седан, припарковавшийся рядом с ними. Тонированное окно седана опустилось, и Эвелин вздрогнула. Сразу закружилась голова.
Кайл вопросительно посмотрел на девушку, но она уже открыла дверцу, выскочила из машины и пошла к родителям Касси.
Пока Джули Байерс выбиралась из серого седана, Кайл, догнавший Эвелин, стоял рядом с ней. Он не прикасался к девушке, но его поза выражала готовность защитить ее в любой момент или оказать моральную поддержку. Вероятно, он быстро догадался, что за люди перед ним.
У Джули Байерс были такие же золотистые локоны, как у Касси, но теперь, вероятно, этот цвет был результатом химического окрашивания. Голубые глаза того же оттенка, что у дочери, запали от бессонных ночей, смотрели устало и печально. Губы, которые прежде легко и радостно растягивались в улыбке, теперь были плотно сжаты.
– Миссис Байерс, я… – У Эвелин дрогнул голос. – Простите, что я не зашла к вам, как только приехала…
На лице Джули все-таки появилась вымученная улыбка, а на глазах выступили слезы, когда она обняла девушку и прижала к себе.
– Спасибо, что ты здесь, в Роуз-Бей.
От нее пахло сиренью – Эвелин всегда не любила этот запах, хотя сама не знала почему. Джули была выше ее, но очень худая, совсем хрупкая, и Эвелин показалось, что, если она сожмет маму Касси в объятиях чуть сильнее, та сломается.