Аэлло сглотнула и почувствовала, как живот намертво прилипает к спине.
Лада сказала:
– Ты пока покушай. Я гуся в печку поставила. Как вернется твой жених, подам с молодой картошечкой, с маслом!
– С маслом это нам в самый раз, – пробормотала Аэлло, и, заметив, как недоуменно заморгала хозяйка, восторженно воскликнула: – Вихрь! Как же всего много! И все такое вкусное!
Но тут же осеклась на полуслове и распахнула зеркальные глаза на хозяйку.
– Только он мне никакой не жених!
– Неужто муж? – усомнилась Лада. – Больно молодые оба.
Аэлло замотала кудрявой головкой, а затем воспользовавшись тем, что хозяйку окликнули, и она отошла к другому столу, сунула в сумку тарелку с пирогами.
Сумка аппетитно зачавкала.
– Тише, – шепнула Аэлло.
Хозяйка быстро вернулась, ее достойное, благодушное спокойствие как рукой сняло. Пухлые щеки раскраснелись, нижняя губа закушена, глаза сверкают.
– Надо же, – сказала она. – Говорят, что Тифон Оалу продавать водил! Как думаешь, брешут или нет?
Малиновое варенье показалось Аэлло не таким и вкусным.
– Оала – такая высокая, венец из волос на голове, в голубом платье? – спросила Аэлло и несмело добавила. – На вас похожа?
– Она! – с придыханием вымолвила Лада, и вся затрепетала, даже губы вытянула трубочкой, может, чтобы красную краску на них лучше показать. – Только у ней вот этой мушки нет!
Розовый палец с аккуратно подстриженным ногтем тыкнул в кружок над губой.
Аэлло кивнула. Была там мушка или нет, она не заметила, но поняла уже, та женщина та самая Оала и есть.
– Не брешут, – хмуро сказала, глядя в сторону. – Мы сами видели.
Хозяйка не заметила перемены на лице гостьи, так взбудоражила ее новость.
– И как? Где? У богомольни верно, рядом с ярмаркой, да? Оала в голубом платье была?
Гарпия хлопнула ладошкой о стол.
– Да как так можно! Не скотина ведь, а человек! С веревкой на шее, точно корову какую! И толпа, и все смотрят, и кричат, и смеются! Да как так-то вообще!
Лада не обиделась, наоборот, снисходительно усмехнулась красным ртом, повела полными плечами. Одета хозяйка в розовое платье, расшитое белыми голубками. Спереди кокетливо топорщится накрахмаленный передник.
– Э, девонька, ты сказала, – пробормотала она, подливая Аэлло жирного молока, подвинула поближе тарелку с ломтями каравая. Капля вишневого варенья вот-вот упадет на скатерть, и Аэлло быстро откусила сдобу, подхватывая варенье налету.
– Эка невидаль, женку продать. Ты еще бродячий зверинец пожалей.
Холщовая сумка на соседнем стуле недовольно дернулась, но хозяйка не заметила.
– Женское положение у нас только кажется не завидным, – сказала хозяйка и подмигнула искусно подведенным глазом. – Ты, верно, заметила, что бабы в Ладе чудо как хороши, да все промеж собой похожи, а мужики разные?