Я, признаться, несколько оторопел от этого зрелища. Не то чтобы меня особенно удивила сама девица. Все дело в маленькой детали. На запястье этой замарашки поблескивал широкий, помигивающий синими огоньками браслет, выглядевший абсолютно неуместным в этих декорациях. В мозгу завертелось какое-то смутное подозрение, не успевшее, впрочем, толком оформиться, потому что как раз в этот момент я поймал на себе пристальный, немигающий взгляд. Принадлежал он субъекту, показавшемуся из кучи тряпья вслед за девицей. Натолкнувшись на этот взгляд, я шагнул вперед, прищурился, решив, что это неверное освещение сыграло с моим зрением нехорошую шутку. Но, оказалось, я не ошибся.
Так вот ты каков, Джамал… Тот еще красавчик. Вся правая сторона лица приплюснута, искорежена, как оплавленная пластмасса. Кожа здесь сморщенная, темная, безволосая, резко контрастирует с многодневной щетиной на левой щеке и буйной гривой волос, произрастающей на левой половине черепа. Ну и самое главное — правый глаз. Немного смещенный по сравнению с нормальным положением, меньше левого по размеру, с опухшими веками без ресниц, но при этом, похоже, вполне зрячий. И вдобавок исполненный какой-то неистовой, сумасшедшей ненависти.
Где же его так угораздило? Травма? Или врожденное?
Джамал поднялся во весь рост, и оказалось, что он тоже абсолютно гол. Впрочем, не похоже, чтобы это его смутило. Подойдя к жаровне, он, орудуя зловещего вида изогнутым клинком, перевернул шипящее на решетке мясо, потянул запах широкими, нервно вздрагивающими ноздрями. Взглянул на меня — и больше уже не упускал из виду, так и сверля своими жутковатыми зенками. Я ответил ему тем же.
Похоже, от того, как мы поладим, многое зависит. Ну что ж, посмотрим…
Росту Джамал незаурядного. Пожалуй, даже повыше меня, несмотря на то что сильно сутулится. Тело худое, поджарое, перевитое тугими жгутами мускулов. Грудь, живот, руки — особенно предплечья — сплошь покрыты паутиной разной степени свежести шрамов от резаных ран. Разглядывая эти свидетельства прошлых схваток, я мысленно присвистнул. На мне самом, конечно, после двадцати с лишним лет наемничества живого места не сыскать, но по сравнению с этим зэком я просто младенец.
Подцепив клинком не успевший толком прожариться ломоть, Джамал плюхнулся обратно на свою «постель». Не переставая наблюдать за мной, впился неровными желтоватыми зубами в мясо, брызжа соком на подбородок.
Весь этот балаган мне уже порядком поднадоел. Решив ускорить дело, я шагнул вперед и уселся по-турецки в трех шагах от уродца. Тот вроде бы нисколько не удивился. Хотя трудно судить о реакциях человека, в глазах которого постоянно беснуется огонек сумасшедшинки. Признаться, нервы у меня натянуты как струна. Этот чудик того и гляди что-нибудь выкинет.