— Спасибо. Выручил.
— Вот если бы меня не было, как выкручивалась бы?
— Не знаю, — я пожала плечами. Мы дошли до дома. Осталось только нагреть воды, ополоснуться. Приготовить поесть. Или не приготовить. Сил чего-то не было.
Я растопила печку. Хоть на улице и было тепло, но дом за время дождей сильно отсырел. К тому же другого способа нагреть воду у меня не было. После душного дня нужно было смыть пот, который делал тело неприятно липким. Одно хорошо, что Гена сходил за водой и не пришлось ходить мне. Пока я плескалась в терраске, он разогрел кашу, которую еще утром сварил. Потом сам пошел плескаться.
— Я тебя почти люблю, — ужиная и попивая чай, ответила я в порыве чувств.
— Как тебе мало надо. Помыть, накормить и спать уложить — а ты так и растаяла.
— Ты смеешься, а я серьезно. Спасибо за помощь.
— Мы как бы в одной лодке, подруга. Значит, держаться надо вместе. Так проще до берега доплыть, — ответил он.
— Спасибо еще раз, что выручил с Борей.
— Обращайся, если кого отшить нужно. Тем более, пока ты мне регистрацию не сделала, то мне выгодно от тебя всех отваживать.
— Послезавтра сделаем. Как договаривались, на год.
— Да, — он отпил чай и посмотрел на меня. — Смотри, Игнат говорит, что в магазине распродажа рубероида. Два рулона покупаешь, третий бесплатно. Завтра он мне деньги за дрова отдаст, поеду в магазин за ним. С тебя надо тысячу. Есть?
— Тысяча есть.
— Хорошо. Тогда, если солнышко будет, сделаем нам крышу. А то у нас не крыша. А дуршлаг. Заодно крыльцо разберем. Извини, но я боюсь на него наступать. Сделаем из остатков ступеньки, остальное в печку.
— Как скажешь, — я зевнула, и забралась под одеяло. Было приятно лежать чистой, в ночной рубашке, под одеялом. Уютно и спокойно. Ко мне пришла кошка и начала петь колыбельную.
— Ты спать?
— Да, — я зевнула. — Завтра еще работать. Тебе потом надо будет новое постельное белье купить. И одеяло с подушкой.
— Да нам и одного с тобой хватит, — хмыкнул он.
— Обойдешься, — я закрыла глаза и провалилась в сон.
Что-то противное лезло ко мне. Оно щекотало. Я пыталась смахнуть, но оно лезло вновь и вновь. А потом я услышала писк. Глаза открылись сами собой. Кошка сидела у меня на кровати. В сумерках было видно, что она в пасти держит вырывающийся и пищащий комок. У меня сердце остановилось от страха. Я завизжала. Кошка испугалась и выпустила мышь. Та побежала у меня по одеялу. Я тут же вскочила, продолжая визжать. Подскочил Гена.
— Чего случилось? — он зажег свечу.
— Меня хотели мышкой покормить, — тяжело дыша, ответила я.
— А кричать так зачем? Надо было спасибо сказать.