— Смилуйтесь, ваше высочество, — забормотал он. — Христом-Богом умоляю. За что? Ведь верой-правдой, не щадя живота. Коммуняги, что ли, напраслину возвели? Так брешут. Олигархи? Так тоже брешут. Еще чуть-чуть и будет стабильность. Голову под трамвай — будет. Дайте допахать, ваше высочество!
Он начал сползать с кресла, чтобы встать на колени (читал где-то, что так оно лучше, жалостнее), но Президент сказал жестко:
— Сидеть!
Потом перешел на более мягкий тон.
— Видишь ли, Аполлоша. Надо знать меру. Ну, куда тебе еще? И так уже в золотой десятке. Жаль будет, ежели тебя на кол посадят. У нас народ сам знаешь какой: терпит, терпит, а потом раз — и на кол. Ты лучше вот что. Ты этим ребятишкам палки в колеса не вставляй, не трать свои миллионы понапрасну, ты им помогай, они у нас реформы углублять будут. Старые грешки на себя перепишут. Сам же между тем готовь плацдарм для новых президентских выборов — деньги выделю немалые. Не хватит — пощиплешь сырьевиков, правами наделю. Но с выборами, сам понимаешь, может случиться промашка, тогда заранее подготовь коридор. Куда — неважно, лишь бы подальше. На Гаити, к примеру. Видишь, как я тебе доверяю?
— Благодарствую, — со слезами на глазах прошептал до глубины души тронутый Аполлон Эдуардович.
Как и было договорено, Кирилл получил в понедельник и ссуду, и квартиру. Всё прошло, как по маслу, быстро и гладко.
Ах, блаженная, золотая везуха. Стоило, пожалуй, пострадать, помыкаться, чтобы прочувствовать её чары. Все эти тщательно отодвигаемые на задний план, но не исчезающие от этого, наваливающиеся сплошной чередой безнадежность, беспросветность, безысходность, сузившие горизонт до простой линии прямо перед носом, казались теперь мрачными, изрытыми, затянутыми плотной паутиной стенами сокровищницы, набитой сверкающими драгоценностями. Не каждому дано взять их в руки, тем сладостнее удача.
Впрочем, у удачи этой было конкретное имя — Венька. И это было мистически непостижимо, как если бы заговорило изображение в зеркале, а первоклашка начал учить тензорному анализу профессора. Нет, Венька глупым никогда не был, но чтобы вот так запросто, не имея для этого ни наклонностей, ни талантов, взлететь высоко вверх и утянуть с собой при этом ученого брата — это было из разряда фантастики.
Однако же это произошло, и вряд ли стоило теперь ругать фортуну, что нарушено правило «по содеянному и воздастся» и что награда ошиблась с героем. Напротив, фортуну теперь нужно благодарить и лобызать, как любимую девушку.
Вечером, разумеется, были гости. Курепов, Аксельрод, Хлебников, новый директор Центробанка Блантер и, понятное дело, Венька.