— Мистер, мистер, скорее!
Макферсон отпер дверь: — Что такое?
Никита жарко зашептал:
— В ящике — химическая мина. Рванет — костей не соберем. Но студент вызывается обезвредить.
— Ведите, да смотрите в оба, — вникнув в дело, выпалил американец, живо!
Агенты развязали Холмову руки и поставили стоймя.
— Идти можешь? — грубо спросил Авдеич.
Ростислав потер ушибленную голову. На затылке налилась здоровая шишка, но тело повиновалось, как обычно.
— Нормально, — крякнул он.
— Пошли, пошли, — торопили и подталкивали телохранители.
Макферсон встретил его с подчеркнутым радушием:
— Как вы себя чувствуете? Вы сами виноваты, не нужно было шутить с оружием. И, хотя вы, юноша, полностью в наших руках, я решил предложить новые условия…
— Условия буду ставить я, — решительно прервал его Холмов, — и два раза повторять не стану- сами знаете, что такое химический взрыватель: он может сработать через десять часов, а может и через два. Это значит в любую секунду. А у вас в каюте тепло, это повышает скорость химических реакций.
Макферсон вздрогнул: — Говорите же…
— Дело в том, что я не Линдберг. Я его коллега и товарищ, мы просто очень похожи. Я в курсе его дел, знаю и о мине. Мне случайно удалось услышать ваш разговор в лаборатории из соседнего помещения: и ваши посулы, и угрозы. Когда я увидел мертвого Линдберга, то срочно вызвал надежного человека и написал свои свидетельские показания.
Если со мной что-либо случится и я не вернусь в Петербург, показания будут передань! следствию. В этом случае вас ждет сибирская каторга, мистер Макферсон. Но если вы отдадите бумаги…
— Хорошо, — нетерпеливо сказал американец, косясь на шкатулку, — пусть будет ничья. Разминируйте и забирайте отсюда эти вещи, только скорее. Но деньги, документы и пистолет я верну вам только на берегу. Так будет надежнее.
— Идет. Выйдите из каюты и оставьте мне какой-нибудь острый нож. Я приступаю, придется резать провода.
Макферсон быстро достал из ящика стола вместо ножа наручники.
Холмов не успел опомниться, как оказался прищелкнутым одной рукой к вертикальной медной штанге, служащей, очевидно, поручнем во время сильной качки.
— Извините, но я должен убедиться, что вся эта история с миной и прочим — не блеф, — сказал Макферсон, передавая Ростиславу очень хороший перочинный многолезвийный нож, — да и нечего вам разгуливать по моей каюте. И запомните: без фокусов, иначе я обойдусь с вами сурово.
Он явно не верил Холмову. В свою очередь, Холмов не верил представителю фирмы АМСТЕК. Противники просто сделали по одному выжидательному ходу, пытаясь загнать друг друга в цейтнот, когда флажки шахматных часов висят и неизбежны грубые ошибки, а за ними и финал.