– Ты никогда об этом не пожалеешь, – ответил Марко, вернув другу улыбку. – И община никогда не забудет этот поступок. Не могу выразить словами, как я горд. Грандиозно, Данте. И я говорю не только об инвестициях. То, что ты готов сделать Литтл-Хоук своей базой… Не могу описать, что это значит для меня в профессиональном плане. И личном.
Данте медленно кивнул. Он взглянул на Люси.
– Это первый шаг в осуществлении генплана, – продолжил бубнить Марко. – Тебе еще нужен большой дом с белым забором и жена, – рассмеялся он. – Кому-нибудь подлить шампанского?
Слова повисли в воздухе. Образы заполнили его воображение. Остепениться? Жениться?
– Думаю, тебе пора остановиться, дружище. Мой генплан не включает твои пьяные галлюцинации. Не в этой жизни.
– Да ладно тебе. Все мы знаем, что рано или поздно ты встанешь перед какой-нибудь красоткой на одно колено и будешь умолять выйти за тебя замуж. Боже, помоги бедняжке, – парировал Марко.
Воздух наполнился взрывом смеха. Люси поправила прическу, проверила серьги, одернула юбку. Она взяла салфетку и разгладила ее на коленях. Меню в старой кожаной обложке опиралось на ведерко со льдом. Она взяла его и положила поверх белоснежной тарелки перед собой.
«Меню. Обед. Закуски… Блюда от шеф-повара», – читала она, листая ламинированные страницы, в тщетной попытке стереть из памяти только что сказанные слова. Она вдруг осознала, насколько больно знать, что она никогда не станет частью генерального плана Данте.
– План заключается в том, что мы проедем гавань Сан-Марина, перелетим на самолете Лонг-Айленд – Голд-Кост и приземлимся примерно через сорок минут. Как раз к обеду. Ну как?
Люси пристегнула ремень безопасности, поправила наушники и кивнула Данте.
– Отлично, – ответила Люси, подняла вверх большой палец и повернулась, чтобы посмотреть на пейзаж, который исчезал под ней, превращаясь в игрушечный городок: водоемы, живые изгороди, бассейны и особняки размером со спичечный коробок.
Люси провела там три дня. Поднявшись на высоту тысяча футов, она уже скучала по этому месту. Она побывала в великолепных местах по всему миру. Дворцы, яхты, уединенные виллы, спрятанные на частных землях. Все ее ранние воспоминания связаны с поездками, вечеринками и праздниками в роскошных местах, о которых большинство людей не могли даже мечтать. Даже в ее собственный идиллический Пьер-Петит – ее рай на земле, дом, по которому она обычно начинала скучать, как только уезжала куда-то, где она забывала горести и беды, – она не чувствовала себя так же замечательно, как на этом острове.