Он ждал, когда же полиция приедет за ним. А потом пошел к ним сам. Они велели ему «содействовать» при расследовании. Он знал, что дед тоже «посодействовал». Но это никогда не упоминалось. Ни у кого не возникло подозрения, что мисс ди Россо связывало с Данте что-то помимо учебы.
Дни сменялись неделями, месяцами, годами. Пока ее образ окончательно не размылся в его памяти.
Но сейчас… эта боль… Его тело было в агонии, как и его сердце. Но он не давал себе никаких послаблений. Никто не увидит его шрамов, его боли. Светлая сторона заключалась в том, что он еще в состоянии двигаться, держаться в седле, лупить по мячу и забивать голы. Он смог заработать неплохую сумму, удачно вложить деньги и вернуть Литтл-Хоук заслуженную известность. Он должен. Он возродился. Он был на коне в прямом и переносном смысле. Он был у всех на виду. И его не остановить.
Герой.
Он вышел из клубного домика. Как обычно. Теперь все это было его каждодневной рутиной, частью его жизни. Это заставляло шестеренки его жизни вертеться. Бег на пляже, который она провозгласила своим любимым. Она была везде. Во всем.
Дурак! Какой дурак! Он думал, что это Люси влюбилась в него без памяти. Он так беспокоился, что она попытается заманить его в свои сети, подцепить на крючок, что не заметил, как сам влюбился в нее.
– Привет, красавчик!
Он обернулся на звук голоса Марко. Даже эти слова на мгновение пронзили его сердце. Он снова вспомнил, как вышел в пустую комнату в их последний день в отеле.
– Как дела? – отозвался Данте, замедляя шаг, чтобы друг его догнал.
Друг, с которым он мог разговаривать на любые темы, кроме Селин. А теперь еще и Люси.
– Я иду в бар «У Бетти». Хочешь со мной?
– Нет. У меня еще куча дел на сегодня.
Они шли вместе, наслаждаясь вечерним солнцем.
– Ну да, конечно. Трава сама себя не посчитает.
Данте остановился, повернулся, чтобы посмотреть на Марко, который продолжал идти.
– Что это значит?
Марко пожал плечами, оглянулся на него.
– Ну, это вроде как бестолковое времяпрепровождение, которому ты себя решил посвятить. Вместо того чтобы двигаться дальше, забыв о ней. Или ты хочешь сказать, что она «та самая»?
Данте уставился на него, пытаясь понять, что тот говорит.
– Я имею в виду, да, она красива, что неудивительно. И у нее очень красивое тело… ладно, у нее отличное тело и грудь, но она не…
Данте не знал, что случилось, пока не увидел, как его лучший друг смотрит на него жалостливыми глазами, держась за щеку, на которую пришелся удар. Синяк начал расцветать под ладонью, струйка крови сбежала из уголка рта. Кулак Данте защемило, и он посмотрел на красный след, который на нем образовался.