– Руководитель проекта реставрации дома задерживается в Сингапуре. Он пока не может начать работу. Два дня назад я присылал вам напоминание.
Джонас помнил это и предпочел подождать еще некоторое время, чтобы работа по реставрации дома была выполнена наилучшим образом.
– А это? – Он взял еще один счет. – Двадцать мышеловок. Какого черта она делает?
– Борется с грызунами? – усмехнулся Стивен.
Джонас снова покопался в бумагах. Он надеялся, что Равенна какое-то время будет предоставлена сама себе, но если никто не будет ее контролировать…
– Освободи мне весь завтрашний день. Я еду в Девесон-Холл.
Джонас стоял на пороге дома и прислушивался к своим ощущениям. Он сглотнул подступивший к горлу ком, когда увидел, что сорняки успели прорасти сквозь щели в каменных ступенях. Декоративная урна покосилась, побитые стекла кое-где заменил картон.
Пустота в сердце словно приковала его к месту. Шесть лет он не был здесь… Долгих шесть лет после того, как его мать ушла из жизни, а отец… Джонас оттолкнул от себя эти мысли, ужаснувшись собственным эмоциям: они бурлили в нем, как отравленное зелье в ведьмином котле.
В течение шести лет его жизнь была спокойной и упорядоченной, в ней были карьерные взлеты, триумфы и удовольствия. В его жизни не было места эмоциям. Он не стал тратить время на сожаления и другие бессмысленные чувства, которые могли отвлечь его от цели. Вместо этого он сфокусировался на продвижении своей компании.
Джонас сделал медленный, глубокий вдох. Так-то лучше, он окончательно взял себя в руки. Но этот миг тошнотворной слабости смутил его. В течение шести лет он не испытывал ничего подобного. Ничто не могло потрясти его до глубины души. До тех пор, пока он не встретил Равенну Руджеро. И ему это совсем не нравилось.
И это еще одна причина отомстить ей. Конечно, сейчас, когда Равенна увидит масштабы работы, которую ей предстоит проделать, она сдастся. Не будет больше ни сверкающих вызовом глаз, ни наглого высокомерия.
Джонас хмыкнул и поднялся по лестнице. Прошлое накрыло его, стоило лишь приоткрыть дверь. Его посетило ощущение, что он вернулся в давно забытое, но такое знакомое место, место, где прошло его детство. Он вернулся домой.
В тускло освещенной комнате не было ничего приветливого. Он оглядел огромное безжизненное пространство, в доме было настолько холодно, что вместе с дыханием из легких вырывался пар. Джонас вдохнул запах пыли и старой древесины, словно ожидая, что призраки прошлого предстанут перед ним.
Разозлившись на самого себя, он подошел к окну и распахнул старые деревянные ставни. Свет упал на изношенный плиточный пол и деревянную лестницу. Джонас прошел по холлу и открыт все окна одно за другим. Помещение, некогда бывшее сердцем дома, было в полном запустении. Холл выглядел абсолютно бездушным.