Он вышел из машины. Работник, проходивший мимо, окликнул его и спросил, не приехал ли он для того, чтобы попробовать вина. Райан с сожалением покосился на винный погреб, но покачал головой.
— Не подскажете, где я могу найти синьорину Аматуччи? Марианну Аматуччи, — уточнил он. Она упоминала только братьев, но у нее могли быть и сестры.
Работник указал на длинную низкую виллу.
— Grazie, — кивнул Райан. Все его мышцы снова свело напряжением. Ему предстоит убедить Марианну позволить ему оставаться в жизни ребенка.
В тени веранды он увидел, что большие деревянные входные двери были распахнуты, словно приглашая любого гостя войти. Он скрестил пальцы, а затем позвонил.
Через несколько мгновений в прохладном коридоре появился высокий стройный мужчина. Он пошел навстречу Райану с легкой грацией одного из владельцев этого места.
— Чем могу помочь?
Райан выпрямился во весь рост.
— Я ищу Марианну Аматуччи.
Загорелое лицо мужчины потемнело, расслабленность немедленно развеялась.
— Так это от тебя она залетела!
Райан уже догадался, что это один из ее братьев, — его волосы были такого же цвета, как и у него. И он будет ее защищать. Еще часть напряжения рассеялась; ее должны окружать люди, которые ее любят и поддерживают.
Райан сглотнул, потому что мужчина перед ним был выше и на вид сильнее. Однако Райан смог бы постоять против него, если бы понадобилось. Судя по тому, как Марианна швырнула в него вазу, у ее брата может быть такой же взрывной темперамент.
— Что, нечего сказать? — бросил ему брат Марианны.
— Есть, но я скажу это Марианне.
— Значит, ты не отрицаешь? — оскалился мужчина. — Марианна тебя приглашала?
Райан поколебался и все же признался:
— Нет.
— Что, если она не захочет тебя видеть?
— Что, если захочет?
— Я…
— А если она не хочет меня видеть, пусть сама мне это скажет. — Райан развернул плечи и сверкнул глазами. — Я с ней встречусь, так или иначе. Не лучше ли сделать это под твоей крышей?
Их взгляды столкнулись, но Райан не поддавался и не отводил глаза. Брат Марианны выругался по-итальянски; Райан порадовался, что его знания языка недостаточно, чтобы понять оскорбление. Наконец с мрачным лицом мужчина жестом пригласил Райана следовать за ним и привел в комнату, полную ковров и диванов — теплую, обжитую, уютную. Свет лился в высокие французские окна, открытые на мощенную плиткой террасу, обставленную изящной чугунной мебелью и обрамленную цветами в горшках.
Дом. Слово словно пронзило грудь Райана. Он не помнил, когда был в обжитом доме с тех пор, как умерла его бабушка. Ему стало трудно дышать. Здесь не было для него места.