— Квентин — муж моей двоюродной сестры. Я рассказывала тебе о Сарайе. Помнишь? — спросила Джайя.
— Конечно. — Значит, не отец. Но если не Квентин, то кто? — Как она?
— Умерла, — сказал Квентин.
— Мне очень жаль, — произнес он, понимая, что это пустые слова, но ничего другого придумать не мог.
Он снова посмотрел на карие глазки ребенка, и они показались ему знакомыми, хотя не были похожи на чарующие черные глаза Джайи. Тео был готов поклясться, что где-то видел эти глаза…
Сердце бешено забилось в груди. Внутренности сжались, и боль, пронзившая тело, была безжалостно острой.
«Не уронить. Не уронить Эви».
Когда его брат Димитрис приезжал в последний раз на Бали? И вел ли он какие-то дела в Марселе в прошлом году?
— Ты позволишь мне самой разобраться с этим?
Джайя хотела забрать ребенка у Квентина, но у нее на руках уже был Андроу. Тео не мог заставить себя подойти к ней и взять племянника.
Квентин грозно взглянул на Джайю, но затем, тяжело вздохнув, поцеловал ее в щеку. Он передал ей ребенка и еще раз посмотрел на Тео.
Ненависть в его глазах объяснила Тео, кто отец малыша. Непонятно, как ему удалось удержаться на ногах.
— Позвони мне, если я буду тебе нужен, — обратился Квентин к Джайе и ушел.
Она повернулась к Тео. У маленьких мальчиков, которых она держала на руках, глаза и губы были зеркальным отражением друг друга.
— Это Зефирос, — сказала Джайя. — Мой… наш… сын.
Забыв, что нужно дышать, Тео смотрел на Джайю так, будто видел впервые. Его губы побелели.
— Я хотела тебе сообщить, — сказала она, — а потом подумала: «Нет. Он не отвечал на мои звонки».
Но перед ее глазами все еще стояла его спина, испещренная шрамами. Раздражение и злость исчезли, когда Джайя поняла, в какой запутанной ситуации они оказались.
— Мальчишки тяжелые. Давай присядем, — предложила она.
— Конечно. — Тео подошел к ней, взял Андроу и отвернулся, заметив робкую улыбку Зефироса.
Зефирос был приветливым малышом, радующимся жизни, и, увидев, как Тео отворачивается от него, Джайя закипела от гнева. Крепче обняв сыночка, она говорила себе, что надо развернуться и уйти. Только родство Зефироса с семьей Макрикоста заставило ее остаться. Без любви и поддержки двоюродной сестры жизнь Джайи была бы совершенно другой. Такие связи были для нее очень важны. К тому же Зефирос вряд ли получит хоть каплю тепла от родственников с ее стороны. Родители Джайи практически перестали с ней общаться, узнав, что она опозорила их семью, родив ребенка вне брака.
Следующие десять минут прошли в напряженном молчании. Джайя унесла Эви и Зефироса в свою комнату, чтобы переодеть малышку после бассейна, да и самой надеть сухое. Андроу остался с Тео. Вернувшись, она заметила, что Тео раздражен даже сильнее, чем мальчик. Он держал голенького Андроу, и в руке у него был чистый, но измятый подгузник.