– Теперь насчет вчерашнего вечера, – начал было Кэм.
Она смутно различала, как шевелятся его розовые губы в стекле над ее плечом.
– Я тоже хотела поговорить с тобой о вчерашнем вечере, – заметила Люс, становясь с ним рядом.
Она видела самые кончики лучей татуированного солнца сзади, у основания его шеи.
– Пойдем внутрь, – предложил он, направляя ее к обвисшей на одной петле сетчатой двери. – Там мы сможем побеседовать.
Изнутри бар оказался обшит деревянными панелями, его освещало лишь несколько тусклых оранжевых ламп. Оленьи рога всевозможных размеров и форм были развешаны по стенам, а над стойкой красовалось чучело гепарда, выглядящего так, словно он в любое мгновение готов прыгнуть. Выцветший групповой портрет с подписью «Офицеры Лосиного клуба округа Пуласки 1964-65» служил единственным, помимо них, украшением стены, представляя собой сотню лиц, сдержанно улыбающихся над светлыми галстуками-бабочками. Музыкальный автомат играл «Зигги Стардаста»[13], а пожилой бритоголовый мужчина в кожаных штанах, напевая себе под нос, танцевал в одиночестве посреди небольшой, возвышающейся над полом сцены. Не считая вошедших ребят, кроме него, в баре никого не наблюдалось.
Кэм указал на пару стульев. Потертая зеленая кожа сидений вся полопалась, выпуская наружу бежевую пену, похожую на огромные зерна попкорна. Около места, занятого парнем, уже стоял полупустой запотевший стакан со светло-коричневым напитком, разбавленным льдом.
– Что это?
– Местный самогон, – пояснил Кэм, отхлебнув глоток. – Не советую с него начинать. Я целый день здесь, – добавил он, когда она поморщилась.
– Очаровательно, – Люс теребила золотую подвеску. – Сколько тебе, семнадцать есть? И ты целый день напролет сидишь один в баре?
Он не выглядел нетрезвым, но ей не нравилась сама мысль о том, что она пришла сюда, намереваясь окончательно с ним порвать, а он, оказывается, торчит здесь весь день, уже набрался и пьян настолько, что вряд ли что-нибудь поймет. Еще девушка задумалась о том, как бы скорей вернуться в школу. Она ведь даже представления не имеет, где находится это место.
Кэм приложил ладонь к груди.
– Ох. Вот, Люс, вся прелесть отстранения от занятий состоит в том, что никто не хватится тебя на уроках. Думаю, я заслужил немного времени на то, чтобы оправиться. Послушай, что на самом деле тебя беспокоит? Это место? Или драка прошлым вечером? Или то, что нас никто не обслуживает?
На последних словах он повысил голос почти до крика, достаточно громкого, чтобы огромный, мощного телосложения бармен появился из кухонной двери в глубине бара. У него были длинные волосы с челкой, выстриженные каскадом, и татуировки в виде косичек, оплетающих руки. Казалось, он весь состоял из мышц и весил, должно быть, сотни три фунтов.