— Я не хочу думать, что ты можешь умереть. И ты не можешь умереть. А в пансионе я больше не могу оставаться. Пускай лучше пропадает казенное содержание. Но я не могу.
Они долго говорят с матерью, и потом она уезжает.
Осокин остается.
— Это ужасно, — говорит он сам с собой. — Неужели волшебник прав? Неужели я ничего не могу изменить?
Пока все идет, как часы, точно заведенное. Даже страшно делается! Но ведь этого же не может быть! Ведь я же не гимназист на самом деле. Ведь я же взрослый человек. Почему же я не могу справиться с жизнью и с делами гимназиста? Это смешно! Нужно взять себя в руки и заставить работать и думать о будущем. А пока это все даже к лучшему. Я буду приходящим. Я знаю, что все устроится. Ну, а тогда будет легче. Буду читать, буду рисовать, буду писать. Нужно стараться ничего не забыть. Ну, как мой английский? Как начинается эта сказка Стивенсона? «The King of Duntree had a daughter…» Нет, не «Duntree», a «Duntrine». — «The King of Duntrine had a daughter»… Как же дальше?
Он долго думает.
— Не могу вспомнить. Но я вспомню или нужно достать ее и прочитать. Ну как же все-таки… Нет, не помню. Странно! Тогда, три недели тому назад, я всю сказку помнил, а теперь уже забыл. Нужно читать по-английски. Чтобы мама не удивилась, я скажу, что хочу учиться английскому. Куплю себе какой-нибудь самоучитель и выучусь. Но, главное, нужно заниматься этой гимназической учебой. Я ни за что не хочу остаться на второй год. Если не останусь, это будет значить, что я кончу гимназию. Когда перейду в пятый класс, это будет для меня признаком того, что я что-то начал менять к лучшему. Я помню, что тогда я застрял в четвертом классе…
Глава 8. Действительность и сказка
Через год.
Гимнастический зал в гимназии во время большой перемены. У окна стоят Осокин и Соколов. Осокин остался в четвертом классе, и Соколов догнал его.
— Что у тебя опять с немцем вышло? — спрашивает Соколов. — Я не понял.
— Да ничего особенного. Идиоты они все. Я читал во время урока «Основы психологии» Спенсера. Он у меня вытащил книгу из стола и сказал, что не отдаст. Книга из библиотеки, у меня залог пропадет. Я и сказал, что это свинство. Ну он, конечно, пошел и нафискалил директору, что я его свиньей назвал. А у меня «тройка» по поведению с прошлого года. Сегодня будет совет, и черт их знает, что они там решат.
— Могут выставить тебя.
— Очень легко. Ах, как мне это надоело, — прибавляет Осокин, — ты себе представить не можешь. И мальчишки эти надоели, и все. Не могу же я на самом деле не читать ничего, кроме учебников?